ГИБЕЛЬ БОГОВ НАТУРАЛИЗМА Часть 21. Ду­ша в прав­ре­ме­ни

Многие ми­фы фик­си­ру­ют вос­по­ми­на­ния о со­бы­ти­ях, пред­ше­ст­во­вав­ших на­ча­лу ми­ро­зда­ния. В фор­мах про­фан­но­го (ис­то­ри­че­ско­го, эм­пи­ри­че­ско­го) соз­на­ние че­ло­ве­ка пы­та­ет­ся вы­ра­зить са­краль­ное (свя­щен­ное, внут­ри­бо­же­ст­вен­ное ли­бо вне­эм­пи­ри­че­ское). Ан­тро­по­го­ни­че­ские ми­фы мо­гут по­ве­дать о пу­тях и стран­ст­ви­ях че­ло­ве­че­ских душ в глу­би­нах пред­веч­но­го хао­са и ми­ро­вой ма­те­рии. Они по­ве­ст­ву­ют о раз­лич­ных эта­пах, по­во­ро­тах судь­бы душ на пу­ти к об­ре­те­нию пол­но­ты че­ло­ве­че­ско­го об­ли­ка.

В ми­фах раз­ных на­ро­дов су­ще­ст­ву­ет по­ня­тие о ми­фи­че­ском вре­ме­ни как на­чаль­ном, ран­нем, пер­вом, пред­ше­ст­вую­щем эм­пи­ри­че­ско­му ис­то­ри­че­ско­му (про­фан­но­му) вре­ме­ни. Процессы в прав­ре­ме­ни пред­ва­ряли ис­то­рию ми­ро­зда­ния и по­яв­ле­ние в нём че­ло­ве­ка. Это вре­мя пер­во­дей­ст­вий, пер­во­пред­ме­тов, пер­во­тво­ре­ний, пер­во­при­чин всех по­сле­дую­щих эм­пи­ри­че­ских со­бы­тий. Представления различных мифологий о мифическом времени смутно отображают то, что наиболее полно описано в библейском сказании о творении: про­об­ра­зы всех пред­ме­тов и су­ществ, па­ра­диг­мы – при­ме­ры, об­раз­цы всех зем­ных про­цес­сов.

Во мно­гих древ­них ми­фах су­ще­ст­ву­ют пред­став­ле­ния о двух по­ляр­ных со­став­ных час­тях че­ло­ве­ка: зем­ной обо­лоч­ке и не­бес­ной ду­ше, соединением которых образуется соб­ст­вен­но че­ло­век. Это – древ­ней­шие фор­мы па­мя­ти о не­бес­ном тво­ре­нии че­ло­ве­ка и его зем­ном на­зна­че­нии, о прин­ци­пи­аль­ной дву­при­род­но­сти че­ло­ве­че­ско­го су­ще­ст­ва.

Пред­став­ле­ния о Пер­во­че­ло­ве­ке во мно­гих ми­фо­ло­ги­че­ских тра­ди­ци­ях свя­за­ны с иде­ей кон­ца ми­фи­че­ско­го вре­ме­ни, в котором лю­ди бы­ли бес­смерт­ны, чем не от­ли­ча­лись от бо­гов. Пер­вый че­ло­век в этих ми­фах – это пер­вый смерт­ный, со смер­тью ко­то­ро­го кон­ча­ет­ся ми­фи­че­ское (дов­ре­мен­ное) со­стоя­ние че­ло­ве­че­ст­ва. Вслед за смер­тью Первочеловека лю­ди ста­но­вят­ся смерт­ны­ми. Так на раз­ных язы­ках ми­фо­ло­гии рас­ска­зы­ва­ют о до­мир­ном и дов­ре­мен­ном со­стоя­нии че­ло­ве­ка, о его пер­во­об­ра­зе в веч­но­сти. Пер­вый шаг к соб­ст­вен­но че­ло­ве­че­ско­му бы­тию осоз­на­ёт­ся в ми­фах как вы­ход из веч­но­сти (не­ба кни­ги Бы­тия) в смер­то­нос­ную вре­мен­ность (зем­ли кни­ги Бы­тия). Веч­ный че­ло­ве­че­ский дух по­лу­ча­ет смерт­ную жизнь на зем­ле.

Пер­вые ак­ты са­мо­по­ла­га­ния веч­ные ду­ши со­вер­ши­ли на не­бе, по­сле то­го как «от од­ной кро­ви Он про­из­вёл весь род че­ло­ве­че­ский для оби­та­ния по все­му ли­цу зем­ли, на­зна­чив пре­до­пре­де­лён­ные вре­ме­на и пре­де­лы их оби­та­нию…» (Де­ян. 17,2 6). В пред­стоя­нии пе­ред Бо­гом и нис­хо­дя к хао­су зем­ли че­ло­ве­че­ст­во душ со­бор­но при­ня­ло долг пре­об­ра­же­ния бы­тия и в этом об­щем де­ле ка­ж­дая из них из­бра­ла свой путь. Од­ни ду­ши оп­ре­де­ли­лись к не­мед­лен­но­му и пол­но­му вне­дре­нию в ха­ос, дру­гие – к по­сте­пен­но­му и час­тич­но­му вхо­ж­де­нию в зем­ную плоть, тре­тьи – отсрочив соб­ст­вен­ное во­пло­ще­ние, из­бра­ли роль по­сред­ни­ков и за­ступ­ни­ков, со­би­ра­те­лей ду­хов­но­го опы­та зем­ных пу­тей, от­ра­жаю­ще­го­ся в веч­но­сти, и, вме­сте с тем, но­си­те­лей это­го кон­цен­три­ро­ван­но­го опы­та в мир­скую вре­мен­ность. На­ро­ж­даю­щая­ся в мир ду­ша не толь­ко от­кры­та не­ве­до­мо­му ей опы­ту зем­ной жиз­ни, но и несёт зна­ние из высших ми­ров. Но­вый по­слан­ник веч­но­сти мо­жет на­по­ми­нать о тех ис­ти­нах, ко­то­рые уте­ря­ны в зем­ной жиз­ни. Но су­ще­ст­ву­ют ду­ши, ко­то­рые пол­но­стью от­ка­за­лись от зем­но­го во­пло­ще­ния и из­бра­ли мис­сию бес­плот­ных ду­хов, ан­ге­лов.

Ан­ге­лы – это ду­ши, отказавшиеся от воплощения. Одни из них са­мо­оп­ре­де­лились к чис­то ду­хов­но­му бы­тию. Ду­ша, при­няв­шая плоть ми­ра, со­рас­пи­на­ет­ся Бо­гу, и этим ста­но­вит­ся в пол­ной ме­ре че­ло­ве­ком. Бес­плот­ный же ан­гел остаётся у под­но­жия Гол­го­фы и по­то­му его роль в бы­тии ме­нее кре­сто­но­си­тель­на, не­же­ли у че­ло­ве­ка. По­гру­же­ние в ха­ос оз­на­ча­ет про­хо­ж­де­ние зем­ной жиз­ни, за­кан­чи­ваю­щей­ся смер­тью и взы­скую­щей воз­ро­ж­де­ния и вос­кре­се­ния. В со­рас­пя­то­сти Бо­гу от­ли­чие че­ло­ве­че­ской судь­бы от ан­гель­ской, вхо­ж­де­ние под сень Кре­ста де­ла­ет мис­сию че­ло­ве­ка бо­лее зна­чи­мой, не­же­ли мис­сия ан­ге­лов. По­это­му о че­ло­ве­ке и го­во­рит­ся, что он соз­дан по об­ра­зу и по­до­бию Бо­жию. Ан­гел – это не воплотившаяся вечная ду­ша, не принявшая пол­но­ту бы­тия и бре­мя со­твор­че­ст­ва Бо­гу. По­это­му, со­хра­няя чис­то­ту пер­во­об­ра­за и бли­зость к Бо­гу, ан­ге­лы сво­бод­ным ак­том са­мо­по­ла­га­ния от­ка­зы­ва­ют­ся от бре­ме­ни сво­бо­ды. Ан­гел не со­тво­рит Бо­гу как сво­бод­ный че­ло­век, а яв­ля­ет­ся без­воль­ным ис­пол­ни­те­лем Выс­шей во­ли, пред­стоя­те­лем пе­ред Бо­гом и слу­жи­те­лем Гос­под­ним.

Но в слу­же­нии ан­ге­лов со­дер­жит­ся и то, что де­ла­ет их при­ро­ду бо­лее ве­ли­че­ст­вен­ной, чем че­ло­ве­че­ская. В от­ка­зе от сво­бо­ды и во­пло­ще­ния есть и ве­ли­чай­шее са­мо­по­жерт­во­ва­ние. Мис­сия ан­ге­лов не­об­хо­ди­ма для ис­пол­не­ния че­ло­ве­че­ст­вом сво­его на­зна­че­ния. По­гру­жён­ный в мир­скую юдоль че­ло­век ну­ж­да­ет­ся в за­мир­ном пред­ста­тель­ст­ве, за­ступ­ни­че­ст­ве и ох­ра­ни­тель­ст­ве ду­хо­нос­ных су­ществ. Ду­ша, став­шая ан­ге­лом, ис­чер­па­ла свою сво­бо­ду ак­том са­мо­оп­ре­де­ле­ния не к твор­че­ст­ву, но к бе­зы­ни­циа­тив­но­му по­слу­ша­нию Бо­гу и жерт­вен­но­му слу­же­нию че­ло­ве­ку. Во имя это­го слу­же­ния ан­ге­лы от­ка­за­лись от пол­но­ты бы­тия. Вы­со­кая жерт­вен­ность и ду­хов­ное слу­же­ние яв­ля­ют­ся при­чи­ной и оп­рав­да­ни­ем на­ше­го бла­го­го­ве­ния пе­ред ан­ге­ла­ми.

Ме­ж­ду тем, ли­ния раз­де­ле­ния на не­бес­ную и зем­ную мис­сии про­хо­дит не толь­ко ме­ж­ду ду­ша­ми. Че­ло­ве­че­ский дух не пол­но­стью вхо­дит в мир, ка­кой-то ча­стью сво­ей ду­ши мы при­сут­ст­ву­ем в веч­но­сти. По­это­му че­ло­век и здесь, и од­но­вре­мен­но на не­бе­сах, в ми­ре сем и не от ми­ра се­го. Наш ан­гел-хра­ни­тель – это об­раз не во­шед­шей в плоть «час­ти» на­шей ду­ши. Ею мы пред­став­ле­ны в веч­но­сти, она пред­сто­ит не­по­сред­ст­вен­но пе­ред Бо­гом. Это эс­сен­си­аль­ный – сущ­но­ст­ный лик че­ло­ве­ка. Серд­це­ви­на веч­ной ду­ши ка­ж­до­го че­ло­ве­ка во вре­мя его зем­но­го пу­ти остаётся в веч­но­сти и пред­сто­ит пе­ред Твор­цом: «Смот­ри­те, не пре­зи­рай­те ни од­но­го из ма­лых сих; ибо го­во­рю вам, что Ан­ге­лы их на не­бе­сах все­гда ви­дят ли­це От­ца Мое­го Не­бес­но­го» (Мф. 18, 10). Наш пра­вед­ный двой­ник яв­ля­ет­ся сре­до­то­чи­ем и хра­ни­те­лем по­ло­жи­тель­ных дея­ний в ми­ру, дер­жа­те­лем на­шей духовной «ко­пил­ки» в веч­но­сти.

Че­ло­век ду­хов­но свя­зан с апо­фа­ти­че­ским – от­ри­ца­тель­но познаваемым, за­пре­дель­ным, ино­мир­ным в соб­ст­вен­ной при­ро­де. Связь эта ощу­ща­ет­ся в ред­кие мгно­ве­ния про­зре­ния, ум­ст­вен­но­го сре­до­то­че­ния, мо­лит­вен­но­го упо­ва­ния. Мо­лясь ан­ге­лу-хра­ни­те­лю, мы об­ра­ща­ем­ся к соб­ст­вен­но­му об­ра­зу и по­до­бию Бо­жию, а че­рез не­го – к Са­мо­му Бо­гу.

Вме­сте с тем, пред­став­ле­ние об ан­ге­ле-хра­ни­те­ле ука­зы­ва­ет на со­кро­вен­ную связь ка­ж­до­го че­ло­ве­ка с оп­ре­де­лён­ным ан­гель­ским су­ще­ст­вом, ко­то­рое мо­жет быть вер­хов­ным за­щит­ни­ком кон­крет­ной че­ло­ве­че­ской ду­ши, вест­ни­ком Бо­жи­им для неё и не­бес­ным её пред­стоя­те­лем.

Та­ким об­ра­зом, пред­став­ле­ния об ан­ге­ле-хра­ни­те­ле от­ра­жа­ют две ре­аль­но­сти: с од­ной сто­ро­ны, ду­шу че­ло­ве­ка в веч­но­сти, с дру­гой – определённое ан­гель­ское су­ще­ст­во, наи­бо­лее близ­кое и не­бес­но род­ст­вен­ное кон­крет­но­му че­ло­ве­ку.

Не­ко­то­рые древ­ние ми­фы го­во­рят о том, что че­ло­век не был соз­дан не­по­сред­ст­вен­но, но воз­ник, вы­де­лив­шись из чис­ла дру­гих че­ло­ве­ко­по­доб­ных су­ществ. Оче­вид­но, в дан­ном слу­чае ми­фо­ло­ги­че­ское соз­на­ние фик­си­ру­ет мо­мент раз­де­ле­ния соб­ст­вен­но че­ло­ве­че­ской мис­сии и мис­сии ан­гель­ской. Ми­фы пе­ре­да­ют нам вос­по­ми­на­ния о ре­шаю­щем со­бы­тии, ко­гда не­бес­ные су­ще­ст­ва – веч­ные ду­ши раз­де­ля­ют­ся: од­ни ос­та­ют­ся на не­бе, дру­гие нис­хо­дят на зем­лю и ста­но­вят­ся соб­ст­вен­но людь­ми. Чем да­лее ухо­ди­ла че­ло­ве­че­ская ду­ша в ми­ро­вое стран­ст­вие, чем глуб­же по­гру­жа­лась в ха­ос, тем бо­лее те­ря­ла чис­то­ту сво­его пер­во­здан­но­го об­раза, и тем ши­ре ста­но­ви­лась про­пасть ме­ж­ду из­на­чаль­но еди­но­при­род­ны­ми ду­ша­ми лю­дей и ан­ге­лов. То, что они ос­та­лись на небе, да­ёт нам за­лог на­ше­го воз­вра­ще­ния, и то, что мы дерз­ну­ли сой­ти на зем­лю, ос­тав­ля­ет на­де­ж­ду всем вновь со­еди­нить­ся в пре­об­ра­жен­ном веч­ном ми­ре – в Новом небе и Новой земле.

Но, очевидно, были на небе и такие души, которые отказались не только от воплощения, но и от духовной миссии. Эти души не приняли бремя миротворения, тем самым оказали сопротивление Божественному акту творения и восстали на Творца. Миф о падших ангелах, о Люцифере (утренняя звезда) и повествует о восстании и низвержении падших душ в преисподнюю – измерение зла, небытия.