АЛЕКСАНДР НЕВСКИЙ Доклад в ВШЭ

 

АЛЕКСАНДР НЕВСКИЙ

В СОЗИДАНИИ РУССКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ

Доклад на международной конференции

«Святой великий князь Александр Невский: цивилизационный выбор»

в НИУ «Высшая школа экономики»

14 декабря 2021

 

Я исхожу из того, что народ является историческим организмом с соборной душой, своей судьбой и собственной исторической миссией. Творческими гениями народа проявляется историческая память и формируется национальное сознание. Александр Невский глубинно выражал национальный дух, потому и совершал выдающиеся исторические деяния.

Александр Невский был мудрым вотчинным князем, умелым воинским вождём, храбрым воином… Но многие русские князья обладали этими качествами. Он отличался тем, что в большинстве своих действий руководствовался не только, условно говоря, служебным долгом, который блистательно выполнял, но и тем, что было за пределами жестокой реальности его времени. И что потому было мало доступно пониманию современников.

Русский народ родился в крещении в Православие. Через полтора-два столетия Русь стала высококультурной страной и крупнейшим европейским государством, с множеством храмов и монастырей, в которых создавались исторические летописи и историософские трактаты («Слово о законе и благодати» митрополита Илариона), с образованным высшим сословием и с начальной грамотой в низших. Православие явилось душой русского народа, церковнославянский язык и письменность формировали общий язык восточнославянских племен, созидали русское самосознание. Формировалась государственность как историческое тело народа, политическая раздробленность княжеств и междоусобица – закономерный этап складывания единого государства. Татаро-монгольское нашествие и одновременная экспансия с Запада оказались смертельной угрозой для становящейся русской православной цивилизации. Нужно сказать, что только русский народ сумел выжить в условиях, при которых исчезали с исторической арены все другие народы. И не только выжить, но создать самое большое государство со множеством народов, великую культуру и цивилизацию. Одним из решающих звеньев в русской исторической цепи было служение Александра Невского.

В то время это был единственный русский князь, который ориентировался в решении жизненно важных злободневных проблем на главное: сохранение Русского Православия, ибо единство народной души будет основой восстановления единого государственного тела как системы самозащиты и жизнеобеспечения русского народа. Поэтому князь оказывался победителем именно в тех битвах и в определённый момент, либо отказывался от некоторых из них.

Выдающиеся способности государственного деятеля проявились у Александра Невского в 15 лет, когда он самостоятельно княжил в Новгороде. При умиротворении перманентно мятежного новгородского боярства ему приходилось столкнуться с перманентной же экспансией извне: со Шведским королевством, на западе – с немецким Орденом меченосцев, затем Тевтонского ордена, а также с различными немецкими епископствами в Прибалтике, обладавшими значительной военной мощью. Юго-западные рубежи Новгорода постоянно нарушались силами крепнувшего Литовского государства. И внутренняя и внешняя политика молодого князя оказывалась достаточно реалистичной и дальновидной.

Когда в 1237 году на восточные русские земли обрушились монгольские полчища, князь Александр не смог участвовать в их отторжении ибо сознавал, что это гибельный вариант для его дружины, а значит и его княжества, и его служения Руси.

Когда литовцы в 1239 г. захватили Смоленск князь понимая, что военные действия могут легко перекинуться и на новгородские земли, укрепил литовское порубежье. В этом также сказалось предощущение им грядущей угрозы со стороны усиливающегося Литовского государства.

Первое крупное военное столкновение молодого новгородского князя со шведами закончилось его полным триумфом. Победа не позволила шведам закрепиться на берегах Невы, закрыть Новгороду и другим русским землям выход к морю и к другим народам.

Через полтора месяца после битвы на Неве соединенные силы Тевтонского ордена, датского короля, юрьевского епископа и служившего немцам русского князя Ярослава Владимировича захватили пограничную псковскую крепость Изборск. Затем крестоносцы взяли Псков.

Князь Александр не воспрепятствовал захвату Пскова. Ибо после Невской победы, которая была достигнута преимущественно княжеской дружиной, Александр был не в состоянии противостоять агрессии новых врагов. Это вызвало резкое недовольство части новгородцев и бежавших в Новгород псковичей. Из-за конфликтов Александр вынужден был покинуть Новгород

Зимой 1240/41 г. немцы захватили владения Новгорода. Новгородцы были вынуждены вновь пригласить на княжение Александра, который в начале 1242 г. неожиданным ударом с запада освободил Псков. Победа в 1242 г. на льду Чудского озера была полной.

 

При этом Александр Ярославич не был никаким "антизападником", - он был готов вести переговоры с послами Римского Папы, с Ливонским Орденом, с Швецией и Норвегией, со всеми западными соседями. Однако, Александр Невский никогда не полагался на помощь Запада против монголов, и не был готов жертвовать ради этой помощи Православной верой.

В 1245 г. в Орду отправился отец Александра великий князь владимирский Ярослав Всеволодович, где он был отравлен в 1246 г. Александру предлагали приехать к ханскому двору и получить землю отца, но князь почувствовал опасность и не поехал.

Александр Невский отправился в Орду в 1252 г. для получения Владимирского великого княжения. После его отъезда его брат Андрей поднял восстание против монголов, надеясь, что смена хана позволит избавиться от вмешательства в русские дела.

Это дало повод историкам считать, что Александр Невский коварно воспользовался обстоятельствами и добился в Орде права на владимирский великокняжеский стол, наслав при этом на Русь ордынскую карательную экспедицию. Однако Александр отправился к Батыю не после, а до выступления Андрея.

Александр сознавал, что Андрей своим легкомыслием губил Русь, поэтому осудил брата и принудил Новгород платить дань монгольской империи. Вместе с тем, Александр не превратил брата во врага, а сделал его союзником, выделив ему Суздальское княжество.

Когда при разладе в монгольской империи во многих русских городах произошли восстания против сидевших там имперских чиновников. Александр Невский поддержал эти выступления, рассылая грамоты с призывом “тотар побивати”.

Когда же монголы в 1262 г. потребовали произвести военный набор среди жителей Руси, поскольку возникла угроза их владениям со стороны Ирана, Александр Невский вынужден был отправиться в Орду, чтобы смягчить требования хана. На обратном пути он умер, не прожив и сорок лет. Не исключено, что Александр был тоже отравлен.

 

Как полководец Александр Невский едва ли имеет себе равных среди других князей средневековой Руси. Но, в отличие от деда, отца, родных братьев, даже собственных детей, он ни разу не участвовал в кровавых междоусобных схватках. Для решения внутренних конфликтов Александр стремился не доводить до боевых действий, а разрешать проблему самой угрозой применения силы. Ибо Александр как никто понимал, что после погрома русских земель и чужеземного господства внутренние войны и даже полная победа одной из сторон приведет к общему ослаблению Руси и уничтожению ее трудового и военноспособного населения.

Александр в критический период истории стремился охранить границы и сохранить целостность территории Руси, заботился о её населении. На разгромленной монголами Руси Александр сохранил Великое Княжение Владимирское как точку геополитического и государственного суверенитета, которую впоследствии подчинила себе одна из линий его потомков – Князья Московские. Это позволило впоследствии при ослаблении Орды скинуть иго и объединиться Руси, воссоздать русскую государственность.

 

Индивидуальная стратегия и тактика князя Александра Невского может послужить примером потомкам. У него вся управленческая, дипломатическая и силовая деятельность подчинялись задачам метаисторическим:

1. Приоритетное охранение души народа - единства Русской Православной Церкви как условие воссоздания единого русского государства,

2. Бережение народа, умиротворение князей.

3. Стремление добиваться всякого результата с наименьшими жертвами русских людей и Руси в целом.

4.  Всевозможная консолидация разгромленного и раздробленного русского государственного тела.  

5. Ради этого отказ от междоусобицы, а также от некоторых битв.

6. Неожиданное нанесение поражения врагам, несущим смертельную угрозу.

7. Готовность на болезненный компромисс ради сохранения основных сил для основной борьбы, которая возможна и за пределами его личной жизни.

Уникальность этого исторического служения в предстоянии перед небесным осознана народом в канонизации Святого благоверного князя Александра Невского.

Ростислав Ищенко Дело святого Сергия живёт и побеждает

 

Святой преподобный Сергий Радонежский, пытаясь уйти от мира, основал свой скит в непроходимом лесу. Но Бог решил, что молитвенное уединение – не его судьба. Очень скоро уединённый скит превратился в оживлённый монастырь, управление которым пало на плечи святого Сергия. Однако авторитет его оказался намного шире рамок одного монастыря и даже рамок всей Русской православной церкви. Сергий Радонежский стал народным русским святым. Причём непререкаемым авторитетом во всех (тогда ещё разделённых и часто враждовавших) русских княжествах он был уже при жизни. В двадцатом веке святым признали преподобного Сергия также католики и англичане (уникальный случай, после Великого раскола).

Уже при жизни Сергия называли игуменом земли Русской. Павел Флоренский именовал его Ангелом-Хранителем России. Эти формулировки очень точно определяют дело всей жизни преподобного Сергия, его божественное предназначение.

Святой Сергий является духовным собирателем русского народа. Его подвижничеством были заложены основы русской духовной культуры, до сих пор объединяющей нас. Под его руководством выковывался русский характер.

В вышедшей в 1980 году статье «Эхо куликовской битвы» Лев Николаевич Гумилёв писал: «На Куликово поле пришли рати москвичей, владимирцев, суздальцев и т.д., а вернулась рать русских, отправившихся жить в Москву, Владимир, Суздаль и т.д. Это было началом осознания ими себя, как единой целостности – России». Думаю, что Лев Николаевич был не совсем прав: верно ухватив суть явления, он сместил его хронологию. На самом деле это на Калку пришли рати киевлян, черниговцев, галичан и т.д. Потому они оттуда и не вернулись. Пока на Руси мыслили категориями Мстислава Владимировича Храброго, князя Черниговского (брата Ярослава Мудрого), который говорил после битвы при Листвене: «Как не радоваться! Вот лежит северянин, вот варяг, а дружина своя цела», не были возможны ни победы над Ордой, ни осознание русского единства. 

Учитывая, что северяне – славяне, населявшие территорию от Чернигова, до Брянска и Рязани, а дружина Мстислава имела в своём составе значительный контингент приведённых из кубанских степей ясов и касогов, трудно назвать этого князя печальником земли Русской. Но таковы были, за редким исключением, большинство князей до Дмитрия Донского. Больше всего их интересовало получение, удержание и расширение своего удела, а также продвижение вверх по удельной лестнице.

Вряд ли бы Донскому удалось не то, что победить на Куликовом поле, но даже просто вывести туда рати всей русской земли (включая дружины братьев великого князя литовского Ягайла – союзника Мамая), если бы осознание русского единства не было усвоено населением отдельных княжеств задолго до исторической битвы. То есть, сама битва на Куликовом поле состоялась и была выиграна только потому, что туда уже пришли «русские, жившие в Москве, Владимире, Суздале и т.д.». Олега Рязанского летописец обвиняет в предательстве именно как русского. Вассал Орды – великий князь рязанский Олег своего сюзерена не предал – на Куликово поле к Дмитрию Донскому его войска не пришли, более того, он обещал соединиться с Ягайло и Мамаем для совместного удара по полкам Дмитрия Донского (хоть это обещание и не выполнил). Но с точки зрения русского единства Олег – предатель, ибо будучи русским князем выступил против русского дела.

Так вот, то, что на Куликово поле явились рати, осознающие своё русское единство было полностью заслугой святого Сергия. Несколько десятилетий до этого эпохального события он внушал князьям, боярам, дружинникам и простому народу мысли о том, что в разных княжествах живёт единый русский народ, с единой судьбой и общими интересами. Великий авторитет святого Сергия сделал эту мысль для его современников неоспоримой истиной. Так что он по праву считается духовным отцом современной русскости.

Но преподобный Сергий оставил нам ещё одну традицию – священной войны за правое дело. Если на Западе папы благословляли крестовые походы, как борьбу за дело веры и церкви, то святой Сергий благословил Дмитрия Донского на подвиг защиты русского народа. Для той эпохи благословение Сергия было революционным событием. Православная церковь считала любую войну грехом и требовала от участников любого похода покаяния по его окончании, накладывая на них епитимьи.

Сергий же сломал эту традицию, придав своим благословением походу Дмитрия Донского статус богоугодного дела. Более того, Сергий благословил на участие в битве Александра Пересвета и Андрея (или Родиона) Осляблю. Причём благословил их оставаться в иноческом сане, а ведь инок не мог брать в руки оружие даже для самозащиты. Однако святость подвига во имя защиты народа сломала все правила. Кстати, Пересвет в миру был брянским боярином, а Ослябля боярином любутским. То есть оба происходили из Брянского княжества, которое мало того, что входило в свое время в состав Черниговской земли – удела Ольговичей, традиционных соперников правивших Москвой Мономашичей, так оно к моменту Куликовской битвы уже несколько десятилетий (с 1356 года) было под контролем Литвы. То есть, иноки, из боярских родов, служивших врагам Московских князей, чьи родовые земли находились в составе враждебного Москве Великого княжества Литовского, вопреки всему идут воевать на стороне Москвы. Что ими двигало, если не внушённое Сергием осознание русского единства!

Сегодня дело святого Сергия вновь актуально как никогда. Ибо значительная часть русского народа отреклась от своей русскости, почувствовала себя нерусскими, пытается создать новую «европейскую» традицию и причислить себя к ней. И точно так же, как во времена преподобного Сергия, война становится объединяющим русских делом. Только на этот раз война прошлая. Память о Великой Отечественной войне, о великом подвиге народа, который сложился из отдельных подвигов наших отцов и дедов – последнее, что объединяет расколотый русский народ. Даже язык уже не является символом единства. Русскоязычные русофобы – расплодились не только на Украине и в прочих сопредельных государствах, но и в самой России они встречаются. Однако даже среди них далеко не все осмеливаются отказаться от памяти о подвиге дедов и прадедов, победивших в самой страшной войне в мировой истории.

Пока память о народном подвиге жива, пока это не воспринимается новыми поколениями, как красивая легенда из далёкого прошлого, есть шанс на возрождение русского единства. Поэтому враги России и русского народа прикладывают максимум усилий для борьбы с памятью о Великой Победе в Великой войне, пытаясь умалить, опорочить Победу или вовсе заявить, что «это была не наша война».

К счастью в наше время тоже встречаются подвижники. Один из них Владимир Васильевич Березовский. Человек мог бы давно отдыхать на заслуженной пенсии, но проблема распада русского единства и необходимости борьбы за его восстановление не даёт ему покоя. Он сумел сплотить вокруг Международного центра «Святые Лавры Руси Православной» депутатов и космонавтов, священников и чиновников, генералов и адмиралов, журналистов, артистов и общественников. Под духовным руководством наместника Свято-Троицкой Александро-Невской лавры епископа Кронштадтского Назария центр осуществляет проекты, направленные на реанимацию в памяти народной идеи общерусского единства на основе единства нашей Православной Церкви, три из пяти наиболее чтимых лавр которой (включая старейшую Свято-Успенскую Киево-Печерскую) находятся сегодня за пределами русского государства и испытывают усиливающееся давление дерусификаторов и борцов с каноническим православием.

Но главным делом центра и Владимира Березовского мне представляется идея посадки Садов Мира и Памяти. Первоначально она заключалась в том, чтобы высадить на местах наиболее памятных битв и в города-героях Великой Отечественной войны 27 миллионов деревьев, по числу погибших в войне наших соотечественников. Однако позднее пришло понимание, что нет смысла ограничиваться ни в вопросе о числе деревьев, ни в привязке Садов к событиям войны. По всей территории России и в каждом из постсоветских государств живут семьи, потерявшие в той войне своих родственников. Ни одной нет, в которой кто-нибудь из близких не погиб бы. Память о войне должна присутствовать везде, где есть русские люди.

Поэтому сады высаживаются везде, от Санкт-Петербурга до Кубани и от Сибири до Белоруссии. Без копейки государственных денег, исключительно благодаря энтузиазму подвижников идёт незаметная, но очень нужная работа. Мы когда-нибудь умрём, за нами уйдёт и следующее поколение, а Сады Памяти будут ежегодно расцветать на одной шестой части суши. Жители самых разных уголков нашей и соседних стран, живущие в разных климатических условиях, принадлежащих к разным культурам, будут в самых разных городах и регионах встречать такие же Сады Памяти, как в своём родном городе. Даже не зная подробностей той войны (не все интересуются военной историей) они будут знать, что миллионы деревьев, которые они повсеместно встречают – символ миллионов не вернувшихся с войны их предков, чей героизм обеспечил создание мира, в котором они живут. Также они будут знать, что Русская земля заканчивается там, где заканчиваются Сады Памяти. Даже если где-то говорят по-русски, а память предков, победивших в войне и сохранивших Русский мир не чтят, то русских там нет.

Отрадно, что в большинстве случаев инициатива находит понимание и поддержку местных властей, без деятельного участия которых было бы трудно обеспечить выделение земли под Сады Мира и Памяти. Федеральный научный центр им. И. В. Мичурина помогает саженцами, а в этом году взялся создать специально для Садов памяти сорт яблони «Благодатное кольцо». Творческая группа «Русская сирень» собирается создать сорт сирени «Благодатное кольцо».

Как во время святого преподобного Сергия Радонежского духовное движется об руку с мирским, восстанавливая народное единство. Неважно где, неважно как, важно деятельно чтить память о великом подвиге предков и озаботиться передачей этой памяти следующим поколениям. Только так мы можем восстановить и упрочить русское единство и, сохранив память о всех полях русской ратной славы от Куликова и до наших дней, быть достойными продолжателями дела святого Сергия, Дмитрия Донского, иноков Пересвета и Ослябли и тысяч безвестных русских воинов, которые туманным утром 8 сентября 1380 года готовились вступить в страшный бой не за отдельное княжество, но за всю Русскую землю, и, по благословению святого Сергия, победить.

Ростислав Ищенко, член попечительского совета международного центра «Святые Лавры Руси Православной»

МАЯТНИК ТЕРРОРА - ОТТЕПЕЛЕЙ

 

Всенародное сопротивление, вылившееся в Гражданскую войну, вынуждает Ленина отказаться от попытки внедрения во все сферы жизни. Впервые проявилась закономерность экспансии идеократии: тотальные наступления (военный коммунизм, большой террор), наталкиваясь на сопротивление, сменяются периодами НЭПов – оттепелей. Перед угрозой потери власти в России – плацдарма для захвата всего мира – идеологические силы вынуждены отступить для перегруппировки, мобилизации, выбора очередного направления удара, разработки новых методов захвата. Выдохшийся в наступлении режим втягивает в период оттепелей «щупальца» и вынужден выпустить часть захваченных сфер, чтобы эксплуатировать их энергию для собственного выживания. Используя широкий спектр средств – прельщение, фикции, иллюзии, обман, подкуп, шантаж, запугивание, уничтожение – идеократия стремится инфицировать все сферы. После укрепления и перегруппировки сил она неизбежно начинает наступление в новом направлении.

Во времена отступлений-оттепелей режим вынужден жертвовать многим, чтобы сохранить главное: возможности и силы для возобновления экспансии. Контроль над частной жизнью может быть ослаблен для сохранения контроля над жизнью общественной. В сфере культуры идеологическое давление может уменьшиться ради жёсткой централизации экономики – материальной базы режима. Но и экономика может освобождаться, если без этого невозможно удержать ускользающую власть. Коммунистический режим может пожертвовать и монополией на государственную власть, чтобы сохранить партию – структуру власти. Даже государственной властью идеологические силы могут в конечном итоге поступиться как последней жертвой, если трансформацию власти можно использовать для сохранения идеологического контроля в иных формах.

На главном плацдарме – в России – идеологические кадры будут держаться за власть всеми силами и до последней возможности, если даже для этого потребуется сменить все лозунги, мимикрируя – подражая любым формам, вплоть до антикоммунистических, при сохранении своей природы. Ибо наличие этого плацдарма даёт возможность для броска в новом направлении. Коммунистическая идеократия не способна по собственной воле предоставить свободу личности, обществу и религии, ибо коммунизм есть самая радикальная в мировой истории антихристианская, антиобщественная и античеловеческая сила. Но режим может идти на временный и вынужденный компромисс с религией, культурой и с экономическими доктринами, стремясь использовать их в своих целях. Недостаток сил подавления и угроза потери власти вынуждают режим ослабить давление в хозяйственной и культурной сферах. Бухарин бросил крестьянам: «Обогащайтесь!» – ибо это богатство вскоре понадобится для усиления средств экспансии. При некотором послаблении режим стремится контролировать решающие рубежи – командные высоты экономики в руках советской власти, Пролеткульт.

Таким образом, оттепель является закономерным этапом оккупации идеократии, когда происходит перегруппировка сил перед новым наступлением или перед сменой направления удара. В революции – захватили государственную власть, в Гражданской войне – отстояли захваченное. Но ещё предстояло «перелопатить» безбрежную крестьянскую Россию с традиционным укладом жизни, с православным жизнеощущением, для чего требовались новые кадры. Для завоевания власти хватило кучки революционеров – партии. Чтобы власть отстоять, пришлось создавать ЧК, ЧОН и Красную армию. Но чтобы огромную страну превратить в ресурс для всемирной экспансии, была необходима качественно иная армия. Идеологические силы сосредоточиваются на главной задаче – подготовке рекрутов для тотального наступления. Во имя этого реформируется и армия: «Наша Красная Армия готовится для величайших идеальных целей, для освобождения человечества, для защиты угнетённых классов» (М.И. Калинин). В этот период большевистские вожди рассматривали Россию как плацдарм мировой идеократии. Сталин писал в 1923 году о революционной ситуации в Германии: «Несомненно, победа немецкой революции перенесёт центр всемирной революции из Москвы в Берлин».

Партия сконцентрировалась на подготовке кадров для захвата всего мира, для чего требовался иной «человеческий материал» по сравнению с тем, который служил захвату власти в стране и её защите. В то время когда в экономике наметились послабления, внутрипартийный режим ужесточается. Одна за другой проходят внутрипартийные чистки, в результате которых партия освобождается от всех сомневающихся и «свободомыслящих», от всех оппозиций – левых, правых, центристов. Подвергаются изоляции старые партийные кадры – «идеалисты», воспитывается новое поколение – маниакальных догматиков и циничных прагматиков. Расширяется приём новых членов, готовых безоговорочно принять изменившиеся «идеалы» партии и стать трудолюбивыми дворниками революции. Люди с остатками идеалистических «предрассудков» – рецидивами нравственности – сменяются беспринципными и жестокими. Ленинская гвардия меняется на сталинскую. Партийный «идеалист» предан идее, но сохраняет остатки человеческих ценностей, пытаясь идеологически их перетолковать; чтобы заставить его действовать, нужно его убедить идейно. Сознание же догматика не воспринимает ничего, кроме идеологических догм; для приведения его в действие достаточно приказа вождя. Так выковываются кадры для следующей волны мировой революции.

БЕСЕДА О КОНСЕРВАТИЗМЕ АРКАДИЯ МИНАКОВА И МИХАИЛА НАЗАРОВА

Издательство "Русская идея" 

Предлагаю уточнить понятие консерватизма

М.В. Назаров:

Многоуважаемый Аркадий Юрьевич! Благодарю Вас за эту интересную беседу, предложенную Вами также и для публикации на РИ, и за согласие уточнить в ней некоторые моменты.

Предлагаю начать с понятия консерватизма, чтобы далее использовать этот критерий более точно. Сегодня многие называют себя "консерваторами" и в патриотической оппозиции нынешнему Олигархату, и даже некоторые их противники ‒ мелькнувшие в Вашей беседе высшие представители правящего слоя. И даже марксист-ленинец Зюганов недавно объявил себя "православным консерватором"... Разумеется, такого быть не может. И тем более в масштабе истории России и всего человечества.

Вы даете такое определение консерватизма: «Консерватизм опирается на национальные традиции, на их истолкование», отмечая в то же время что «традиции у всех разные, поскольку у всех разные истории. В этих самых разных исторических процессах складываются разные формы религии, разные формулы человеческого поведения, разные правовые представления и пр. То есть то, что Леонтьев называл "цветущей сложностью", цивилизационной сложностью, как раз в наибольшей степени выражается и ценится консерваторами, именно поэтому они — разные».

При этом нам, православным, ясно, что не могут все консерватизмы быть равноценными и богоугодными. Истинный консерватизм может быть только верным хранением Божественной Истины. Ведь человек был изначально создан Богом с определенным Замыслом о нем и с единым пониманием Бога, от чего люди уклонились, греховно злоупотребляя дарованной им свободой и подпадая под соблазны и власть сатаны. Поэтому, с моей точки зрения, определение Леонтьева  "цветущая сложность" тут приукрашивает глубинную суть проблемы, то есть разнообразные формы отхода от Истины в разные стороны при абсолютизации каждой цивилизацией своей национальной формы. И эти разные цивилизации в истории соперничают друг с другом, воюют, некоторые могут быть даже враждебными истинному консерватизму.

Поэтому, мне думается, тут необходимо всё же сразу отметить истинную точку отсчета консерватизма как верности изначальному Замыслу Божию, а это Православная религия спасения в Царство Небесное и соответствующая идеология устройства земной государственной жизни в мiре, во зле лежащем. (На эту тему в 2000 г. у меня была беседа на радио: "Разные уровни и первичный смысл консерватизма".) И тогда все прочие консерватизмы, сохраняя верность своим национальным традициям, все-таки  имеют лишь субъективное местечковое или клановое значение. Хотя некоторые могут совпадать с православной позицией в обороне от явного зла и греха современного мiра, и такие политические оборонные союзы желательны (так Император Павел шел на союз с еретиками-католиками в противодействии Французской революции), но всё же с этой точки зрения, ни де Местр, ни тем более его русский поклонник Чаадаев настоящими консерваторами в православном понимании считаться не могут.

Вы правильно отмечаете, что для сформировавшегося в начале XIX века русского консерватизма были характерны такие общие черты, как реакция на Французскую революцию, стремление к "сильной, централизованной, мощной иерархической власти", уважение исторической роли Православия. Однако в то же время имелись и существенные расхождения, выявившиеся в путях дальнейшего развития, тем более в ХХ веке, очевидные именно с точки зрения православного богословия и православной идеологии. Вы готовите «Общую историю русского консерватизма XIX-XXI веков». Быть может, следует в ней применить предлагаемый мною критерий консерватизма ‒  и строже отнестись ко многим упомянутым Вами представителям консерватизма (Бердяев, Розанов, Меньшиков и др.), включая и современных деятелей?

А.Ю. Минаков:

Многоуважаемый Михаил Викторович!

Я крайне признателен за возможность уточнить по ряду важных моментов свою позицию.  Ваши вопросы очень значимы, поскольку Вы несомненно являетесь одним из самых ярких и глубоких представителей современной русской консервативной мысли. Соответственно, Вы видите обсуждаемые проблемы не в рамках сухого “академического дискурса” (хотя Вы его знаете значительно лучше многих узких специалистов), а являетесь живым и действующим представителем этого течения, то есть, несколько перефразируя известную фразу Густава Малера, передаёте огонь, а не поклоняетесь пеплу.

Вы совершенно правы, что приведенное в тексте интервью  определение консерватизма слишком краткое и далеко не полностью отражает всё  ценностное и идейное богатство этого течения. Я, вслед за К.Н. Леонтьевым, лишь подчеркнул, что он имеет, в отличие от либерализма и социализма, восходящих к рационалистическому и космополитическому “просвещению”, чётко выраженную национальную и цивилизационную специфику, отражает ту “цветущую сложность”, которая обусловлена особенностями религии, культуры и т.д. Консерватизм историчен. В отличие от социализма и либерализма, строящихся на неизменных просвещенческих ценностях, с трудом окрашивающихся в какие-либо национальные цвета, он всегда зависит от культурно-исторического контекста.

Но если давать более развёрнутую дефиницию, то необходимо добавить следующее. Русский консерватизм по своему духовному, интеллектуальному, нравственному и эстетическому потенциалу, по объёму своего наследия и значимости, абсолютно превосходит либерализм и социализм, возникшие на русской почве. Можно называть сотни великих имён, укоренённых в русской жизни, но я ограничусь основными: Державин, Карамзин, Шишков, продолжатели-апологеты Карамзина – Уваров, Жуковский, зрелый Пушкин, в какой-то мере Федор Тютчев; далее  Гоголь, славянофилы,  Данилевский,  Достоевский, Леонтьев, Тихомиров, Ильин, Солоневич, Солженицын, Шафаревич, Бородин. Все они – своего рода культовые имена в национальном русском пантеоне, русской культуре и русской мысли.

Ядром консервативного мировоззрения является традиция, позитивные ценности, освященные Божественным авторитетом,  авторитетом предков, которые обеспечивают органическое развитие общества, исключают кровавые революции и мало чем от них отличающиеся по своим последствиям  «радикальные реформы”. Консерватизм буквально пронизан культом традиции. А традиция зиждется прежде всего на религии, культе трансцендентного начала. Религия придает смысл истории и отдельной человеческой личности,  обеспечивает связь человека с Творцом, освящает божественный порядок, его основные установления, устанавливает связь с бесчисленными поколениями предков, сплачивает, очищает общество, указывает ему высшие ценности. Для России главенствующей религией, оказавшей огромное влияние на складывание государственности, культуры, национального самосознания, является Православие. Религиозное мировосприятие предполагает признание тех принципов, которые являются основополагающими для консерватизма.

Ключевой из них – иерархия. Структура бытия в консервативном, как и в религиозном христианском сознании, иерархична. Есть небесная иерархия, и, соответственно, общественная иерархия как отражение небесной. Отсюда – консервативное убеждение, что в обществе всегда и при всех условиях будут верхи и низы, будут отношения господства и подчинения. А в нашем греховном мире всегда будут существовать в той или иной форме принуждение и насилие.

Соответственно, консерватизм исходит из естественного неравенства людей. Консерваторы акцентируют внимание на том, что люди не равны ни по биологическим параметрам, ни по уму, ни по нравственному облику и т.д. И это фундаментальный факт, который необходимо признать и строить на нем любые стратегии.

В силу признания объективного факта естественного неравенства для консерваторов характерен поиск властных, экономических, идеологических и культурных технологий, которые бы позволяли сформировать качественную элиту, готовую во имя высших ценностей жертвовать своей жизнью. Элиту, которая была бы сориентирована на решение общенациональных задач, а не на удовлетворение собственных узкоэгоистических интересов или создание утопического общества всеобщего равенства без элиты. Большое значение для консерваторов имеют те слои народа, которые глубже укоренены в традиции и обеспечивают ее продолжение. Если говорить о русском обществе до 1917 года, то, конечно, имеются в виду такие слои, как дворянство, духовенство, купечество, крестьянство. Консерваторы рассматривают народ как сложный иерархичный механизм, составные части которого тесно взаимосвязаны и взаимообусловлены.

Классовой борьбе и классовому подходу здесь нет места или же он играет совершенно другое назначение, нежели в левых доктринах. Каждая часть выполняет особую функцию в интересах всего организма. Приоритетное значение в консервативном сознании имеют интересы целого и поэтому бессмысленно говорить об особых интересах части, тем более создавать для нее особую защитную идеологию, которая бы противостояла интересам целого, стремясь перестроить его в свою пользу.

Религиозная составляющая консерватизма обуславливает гносеологический пессимизм. Будучи христианином и религиозным человеком, консерватор испытывает определенные скептическое отношение к возможностям человеческого разума; в других идеологиях он всесилен. Просвещенческий Ratio, неприятие абсолютизации его возможностей, крайне осторожное отношение к кабинетным схемам радикального переустройства человеческого общества – характерная особенность консервативного сознания.

Религиозное мировосприятие диктует консерватизму антропологический пессимизм. Консерваторы заимствуют из христианства, у святых отцов понимание ограниченности, несовершенства человеческой природы, её греховности. Человеческая природа одержима силами зла, исключает принципиальную осуществимость в земных условиях идеального общества, а раз так, раз человеческий разум ограничен, раз человеческая природа несовершенна, – для консервативного сознания характерна высокая оценка всего того, что корректирует разум, что сдерживает злые человеческие инстинкты.

Для консерваторов характерна высокая оценка сильного государства, его приоритет над интересами индивида. Я, конечно, говорю о большинстве течений русского консерватизма. И, с точки зрения большинства русских консерваторов, главенствующее значение имеют интересы целого, а все же не отдельной индивидуальности. Важны прежде всего надиндивидуальные ценности: Бог, Церковь, нация, семья и т.д.

Все вышеперечисленные ценности, институты нуждаются в надежной защите, каковой в первую очередь выступает государство. Поэтому русский человек с консервативным мироощущением не может не быть государственником.

Для консерватизма характерен культ школы, армии, патриотизма, самобытной национальной культуры, исполнительности, дисциплины, порядка, жесткого права, то есть тех общественных институтов, традиций и явлений, которые выступают основными трансляторами, проводниками, хранителями традиций.

Отсюда же другая черта консервативного сознания – понимание конкретно- исторической обусловленности уровня прав и свобод в наличном обществе: нельзя быть свободным больше, даже формально, чем ты свободен внутренне.

Консерватизм, естественно, противостоит как социалистическим идеологиям, так и либерализму, в основе которых лежат ценности прямо противоположного порядка. Назовем их: атеизм, культ рассудка, антитрадиционализм, космополитизм, приоритет интересов индивида над интересами государства, вообще индивидуализм, культ личных прав и свобод, приверженность к кабинетным теоретическим моделям, культ перемен, революции.

Было бы неверно трактовать консерваторов как противников всего нового. Нет, они выступают лишь против абсолютизации самого принципа новизны, заведомого примата нового перед уже проверенным старым, что обычно характерно для радикального либерализма и более левых течений. Новое – не всегда лучшее, и для консерватизма характерно благоговение перед бытием, бережное отношение к миру, поскольку он создан Творцом, и отсюда вытекает его неприятие всякого рода радикальных потрясений. В случае абсолютной необходимости социальных перемен консерватизм требует при их осуществлении чрезвычайной осторожности и постепенности: необходимы только те преобразования, которые абсолютно назрели, только те преобразования будут органичными, которые будут учитывать прежнюю традицию, прежний опыт.

И, соответственно, расширение гражданских прав и свобод, с точки зрения консерваторов, возможно только в том случае, когда оно не сказывается отрицательным образом на высших интересах общества и государства. Свобода должна быть ответственной и не противоречить нормам нравственности, не переходить ко вседозволенности. Поэтому эгоистический индивидуализм либерального образца является объектом принципиального неприятия со стороны консерваторов.

Завершая это длинное рассуждение об основополагающих признаках консерватизма подчеркну, вслед за Вами, самое важное обстоятельство. У нас, русских, наша консервативная традиция, наше консервативное мировоззрения базируется на Православии, как единственно верной религии спасения в Царство Небесное. Из всех сколько-нибудь авторитетных общественных и государственных сил только Православная Церковь, являющаяся хранителем религиозной традиции, в наибольшей степени дает точную и последовательную оценку интеллектуальным, нравственным, эстетическим патологиям надвигающегося «brave new world».

Главным течением в русском консерватизме изначально было то, для которого приоритетными ценностями выступали Православие, сильное централизованное государство – самодержавная монархия, базирующееся на религиозно-нравственном идеале и русский патриотизм. И, соответственно, наиболее развитые классические формы русского дореволюционного консерватизма являлись своего рода теоретически развернутым обоснованием формулы, которую четко сформулировал в царствование Николая I министр народного просвещения Сергей Семёнович Уваров: Православие, самодержавие, народность, – знаменитая уваровская триада. И всякая серьезная русская консервативная рефлексия неизбежно затрагивала, обосновывала те или иные члены триады или же отталкивалась от них.

В силу религиозной чуждости ни социально-политическая философия ультрамонтана Жозефа де Местра де Местра, ни взгляды  его русского последователя филокатолика П.Я. Чаадаева не могут в принципе органичными для стержневого направления русского консерватизма. Разумеется, какие-то элементы воззрений  зарубежных консерваторов могут быть использованы в идеологических поисках русских консерваторов, как на практике происходило неоднократно, но – не более того.

Теперь несколько слов относительно более строгого отношения с точки зрения главного критерия русского консерватизма – точности следования религиозной Православной традиции – к таким фигурам, как Николай Бердяев, Василий Розанов, Михаил Меньшиков. Да, этот критерий применим к оценке их взглядов. Они, безусловно, не принадлежали к магистральной линии развития русского консерватизма, заданной взглядами Шишкова, Карамзина и Уварова. Но элементы консервативного мировоззрения в их трудах безусловно были: так, я считаю, что мучительно и глубоко осмысливающий пережитую им русскую Катастрофу Бердяев в пореволюционные годы создал труды, пронизанные консервативным пафосом иерархии и пониманием высокой ценности религии, государства, нации – «Философию неравенства» и «Новое средневековье», Розанов, при всех его духовных метаниях, создал изумительные по точности и красоте интеллектуальные биографии русских консерваторов (Леонтьева, Страхова, Говорухи-Отрока и т.д), подверг уничтожающей критике с вполне консервативных позиций всех «освобожденцев»: от «шестидесятников» до большевиков, националист Меньшиков внёс немалый вклад в осознание проблем русского народа в начале XX века (пределы расширения Империи, невозможность русификации отдельных окраин, оскудение русского центра и пр.).

М.В. Назаров:

Аркадий Юрьевич, благодарю Вас за развернутое уточнение. Цель Вашей готовящейся книги мне стала понятнее, желаю в этом успеха. Мне хотелось бы, чтобы и Вам было понятнее мое отношение к данной теме, поскольку она касается не только прошлого, но и настоящего, и это я не мог оставить тут без своего комментария. Рад, что он превратился в содержательную беседу с Вами.

Вы трактуете консерватизм как "культ традиции" и "иерархия". «Консерваторы рассматривают народ как сложный иерархичный механизм, составные части которого тесно взаимосвязаны и взаимообусловлены». Особо важно противостояние разлагающему либерализму, легализующему грех, тогда как государство скрепляют «надиндивидуальные ценности: Бог, Церковь, нация, семья».

Разумеется, это правильное определение государственного консерватизма, с которым я согласен, хотя оно таково только по форме, не по содержанию. Оно типично для любой цивилизации, а в европейской, например, вполне подходит к классическому фашизму Муссолини, который выступил против масонской демократии, но имел внутренние (нехристианские, языческие) пороки, причем демократические победители его демонизировали, порицая в нем именно то ценное (христианский корпоративизм), что Вы отмечаете как должные черты консерватизма.

Я же в понятие консерватизма вкладываю не только внешние признаки и даже не сложившуюся традицию, но и ее духовное, историософское содержание. Оба наши подхода имеют право на существование с пояснением выбранных рамок рассмотрения этой темы, в том числе в отношении нынешней власти в РФ.

В частности, Вы признаете, что «нынешняя элита является преимущественно продолжением советской партийной и хозяйственной номенклатуры. Она обладает родовыми признаками этого слоя, чрезвычайно замкнута, для того чтобы попасть в правящий слой, необходимо пройти множество фильтров, множество проверок и «инициаций», что исключает попадание в него случайных людей. Этот слой, за отдельными исключениями, не чувствует ни малейшей связи с дореволюционным прошлым, с дореволюционной традицией». Следует также добавить, что в этом слое преобладает мiровоззренческое желание быть принятыми в западный антихристианский Новый мiровой порядок.

А такие "консерваторы" в нынешнем правящем слое РФ, как Сурков и Путин, хотят всего лишь законсервировать свой режим, противоречащий Вашему определению русского консерватизма, ‒ совершенно противоположный русской национальной традиции и осознанию русского народа как соборной личности. Этот их государственный "консерватизм" (охранительный и от чрезмерных претензий Запада, и от собственного народа) узаконен олигархической "многонациональной" конституцией, умножением карательных "экстремистских" статей в УК и усиленным финансированием Росгвардии. К сожалению, и нынешнее церковное руководство понимает свой консерватизм как жреческое служение любой власти, которой якобы не бывает "не от Бога". Однако нетрудно предположить, что в нынешних условиях (в стране и мiре) либерально-майданный бунт привел бы к власти в России правителей, еще более враждебных русской традиции.

Понимая это, отвергая революцию и надеясь на эволюцию, Вы делаете такую оговорку относительно признаков консерватизма у отдельных лиц в нынешнем правящем слое: «Я не ставлю вопрос об искренности и качестве этих процессов. Тут можно предъявлять колоссальные, огромные претензии. Я лишь фиксирую то, что это несомненно происходит. Виден непрерывный растущий системный интерес к консервативному прошлому. Я знаю, что в некоторых властных структурах и связанных с ними организациях есть люди, которые целенаправленно занимаются изданием консервативного наследия, осмыслением его, формулированием того, что можно было бы назвать современным консерватизмом». ‒ Дай-то Бог... Хотя в воззрениях нынешних "консерваторов" много чего намешано (я уже откликался на их поиски "консенсуса": Истинная идея России может быть только одна: познание Замысла Божия о России и следование ему).

Как я понимаю замысел Вашего труда о консерватизме, Вы хотите способствовать более здоровым консервативным тенденциям в современной России для противодействия худшему, ‒ и я это не могу не одобрять. Поэтому не стану далее задавать вопросов об отдельных упомянутых Вами представителях русского консерватизма, тем более что уже высказал о них свое мнение в биографических статьях календаря "Святая Русь", в том числе о Солженицыне, Шафаревиче, Бородине. Возможно, в этих рамках и Вы с какими-то моими оценками согласитесь.

И раз уж тема русского консерватизма у Вас рассматривается с XIX века, то, оставаясь в Ваших рамках ее рассмотрения, мне кажется уместным подчеркнуть его изначально оборонительный характер от духа времени, в чем заключалась его слабость. Ваш собеседник отмечает как "противоречие" то, что «Русский консерватизм, да и консерватизм вообще, зародился, когда столицей России был Санкт-Петербург. Но известно, что многие консерваторы Петербург не любили, считая его символом космополитизма и вестернизации России. То есть, с одной стороны, получается, что Петербург — город не совсем русский, а с другой — Россия достигла своего максимального расцвета и величия, когда он стал столицей русского государства. Противоречие?». ‒ Это не противоречие, а закономерность: именно западнический петербургский период и стал причиной возникновения русского консерватизма как реакции на него и как сопротивления более мощному противнику ‒ апостасийному духу времени, этот дух и возобладал в России в начале ХХ века, совершив революцию в умах ведущего слоя, взрастившего себе миф о передовом Западе и его "свободах".

При этом, мне кажется не лишним в книге отметить, что поначалу даже перенимаемые русской знатью западные поветрия принимали в России отчасти русифицированную форму. И такими были не только романтизм и увлечение немецкими философами. Вы справедливо отметили, что даже русское новиковское масонство конца XVIII ‒ начала XIX века имело консервативную цель: «что именно в прошлом нужно искать эталоны, нормы поведения для современного человека, что петровская современность чрезвычайно исказила нравы». Тогда как западное масонство было устремлено в постхристианское будущее ‒ в революционную демократизацию тогдашнего христианского монархического мiра. Во время Отечественной войны с главным масоном Европы Наполеоном русские масоны не видели в нем "брата". Даже русские "думские" масоны-февралисты, оказавшись в эмиграции, ощутили чужесть западного масонства, поправели и стали покидать ложи.

Тридцать лет назад, работая над книгой "Миссия русской эмиграции", более года я потратил на изучение не только эмигрантского, но и европейского масонства как унии протестантства с иудаизмом, устремленной не в прошлое, а в будущее ‒ к глобальному царству антихриста, о чем в некоторых масонских ритуалах и публикациях прямо говорится как о союзе с сатаной ‒ "первым революционером против божественной деспотии". На этом фоне новиковское благочестиво-просветительское масонство в России в сущности не было таковым, представляя собой нечто вроде утопических оккультно-филантропических кружков и элитарных клубов. Разумеется, с антикрепостническим либерализмом и поветрием вольнодумства ‒ вплоть до бунтарского антимонархического у декабристов.

Однако когда я читаю у многих современных наших "конспирологов" огульные суждения о многих наших государственных деятелях, военачальниках, писателях XIX века, имевших какое-то отношение к ложам, например, о том же Карамзине, как о разрушителях России на одном уровне с их якобы "западными кураторами", ‒ для меня это сразу показатель поверхности всей такой начетнической консервативной "конспирологии".

Так же и сегодня считаю несерьезной тенденцию сводить исток мiрового зла к членству политиков в ложах, поскольку масонство выполнило свою историческую антимонархическую роль и масонская демократическая идеология стала общепринятой в постхристианском "цивилизованном мiре", она господствует в РФ и без членства в ложах в виде советско-западнического синтеза в упомянутой Вами "постноменклатурной элите". Таковы деятели типа Суркова, Чубайса, Грефа. Помнится, О.А. Платонов в своей книге "Россия под властью масонов" составил их огромный список, часть из упомянутых им персонажей подала на него в суд и выиграла его, поскольку у автора списка никаких доказательств их масонства не было...

К сожалению, немало таких примитивных современных "консерваторов" еще и кастрированы совпатриотизмом, возвеличивая сталинский "консерватизм"... Хорошо бы Вам в своем исследовании дать должную оценку и этому явлению.

В отношении Вашей оценки моего места в современном русском консерватизме, отмечу, что я всего лишь маленький искатель смысла жизни, истории и значения России в ней, прикоснувшийся к океану православного мiровоззренческого опыта Зарубежной Руси. Я его не измыслил, а открыл для себя, стараюсь следовать ему в своей деятельности, и это стало для меня определяющим в распознании сущности нашего времени.

ФАНТАСМАГОРИИ ВОКРУГ «ЦАРСКОГО ДЕЛА» Июль 2018 г. Результат ошибок или преднамеренных действий?

Накануне столетия расстрела императора Николая II с его семьей и близкими ситуация с окончательным признанием останков и их упокоением всё более запутывается. Корень множества проблем в этом в этом вопросе – специфическая позиция руководства Патриархии. Подчеркиваю, не Русской Православной Церкви как таковой, позицию которой могут определить только Архиерейский либо Пометный собор. О непризнании «екатеринбургских останков» нет даже официального решения Синода РПЦ. (Добавим, что Русская Православная Церковь за рубежом давно признала останки). Патриарх Кирилл, будучи митрополитом, заявлял, что «Церковь не признаёт “екатеринбургские останки”», по существу, выражая свою частную (хотя и авторитетную) позицию. В то время, когда все новые экспертизы подтверждают идентификацию, попытки обойти эту коллизию (но не выйти из неё) сводятся к недостоверным обвинениям Правительственной комиссии и следствия девяностых годов: что идентификационные экспертные исследования носили «закрытый» характер, что представителей РПЦ не допускали к изучению материалов следствия, что члены Правительственной комиссии и следствия грубо относились к церковноначалию, что процедура признания останков и их официального захоронения в 1998 году проходила поспешно без учета позиции Церкви. (О том, что дело обстоит прямо противоположным образом в моей статье в МК 14.12.2017 г. «Версия ритуального убийства царской семьи: расследование 90-х») Доныне высокопоставленные руководители Патриархии вслед за Патриархом повторяют эти вымыслы. С другой стороны, общественности внушается, что только сегодняшние исследования, инициированные Патриархией, проводятся, наконец гласно и всеобъемлюще. Каковы в этом факты и фантазии?

23 октября 1993 года именно по инициативе Патриарха Алексия II Правительством РФ была создана Государственная комиссия по изучению вопросов, связанных с исследованием и перезахоронением останков Императора Николая II и членов его семьи. С самого начала жёсткое противодействие позиции Правительственной комиссии о необходимости захоронения оказали члены Зарубежной экспертной комиссии, руководили которой – сотрудники спецслужб США Петр Николаевич Колтыпин-Валловский, Евгений Львович Магеровский и князь Щербатов. Их полностью поддержала вдова племянника Николая II Ольга Куликовская-Романова. (Об этом в моей публикации в МК 17.05.2018 г. «Американский след «Царского дела»). Повторю, что эта «комиссия», используя «царскую тему», ставила своей целью внести раскол в православную паству, не допустить объединения Русской Православной Церкви Московского патриархата и Русской Православной Церкви за рубежом, а также «столкнуть лбами» Президента России и Патриарха. Эти задачи в тот период полностью выполнены. В попытке сорвать предстоявшее в 1996 году захоронение Царской Семьи члены Зарубежной комиссии и Куликовская-Романова пошли на прямой подлог. Куликовская-Романова на заседании Правительственной комиссии в сентябре 1995 года заявила о том, что организованные ею генетические исследования крови её покойного мужа отвергли всякую возможность родства между Куликовским-Романовым и Императором Николаем II. Она солгала, ибо на самом деле Куликовская-Романова имела на руках заключение генетика Евгения Рогаева, где говорилось о близком родстве Куликовского-Романова и Николая II. Чтобы «обезопасить» себя от возможного разоблачения, Куликовская-Романова взяла с эксперта расписку о неразглашении тайны медицинских данных её мужа.

К сожалению, иерархи РПЦ поверили этой лжи и с самого начала покровительствовали членам Зарубежной комиссии и Куликовской-Романовой. Так, по инициативе Патриархии они выступили на заседании Правительственной комиссии в 1995 году, затем на слушаниях в Государственной Думе, активно выступали в СМИ. С тех пор и до ныне вся риторика в адрес «екатеринбургских останков» имеет в своей основе антироссийские разработки американской Зарубежной комиссии.

В результате этой сомнительной «совместной деятельности» 6 октября 1995 г. Синодом РПЦ было высказано сомнение в работе российских экспертов и целесообразности образования международной экспертной комиссии с включением в её состав независимых специалистов в области судебной медицины, антропологии и криминалистики, а также указывалось на необходимость активного сотрудничества Государственной комиссии при Правительстве РФ с пресловутой Зарубежной комиссией. Тогда же Синодом РПЦ были сформулированы 10 вопросов, требующих дополнительных исследований. Хотя уже после захоронения митрополит Кирилл утверждал, что на вопросы Церкви следствие не дало ответа, а предложенные Церковью экспертизы не были проведены, дело и здесь обстояло прямо наоборот. Патриархом Алексием II с Правительством и прокуратурой были согласованы кандидатуры новых экспертов, основные направления исследований возглавили: в области судебной медицины и антропологии – В.Н. Звягин, в области генетики – Е.И. Рогаев. В полном объёме были выполнены все пожелания, высказанные Синодом. Фактически в 1997-98 годах и Правительственная комиссия, и следствие работали только на выполнение предложений Патриархии. Все вновь проведенные исследования подтвердили все предыдущие. В январе 1988 года Председатель Правительственной комиссии вице премьер Борис Немцов и следователь Владимир Соловьев передали объемные материалы с результатами всех исследований патриарху Алексию II, который в тот момент согласился с выводами Правительственной комиссии и следствия. Но это никак не повлияло на позицию руководства Патриархии, патриарх отказался участвовать в захоронении 17 июля 1988 года, на заупокойных церковных службах имена убиенных не возглашались. Далее – всё то же!

В мае 2015 года была создана Межведомственная рабочая группа по вопросам идентификации и перезахоронения останков Цесаревича Алексея и Великой княжны Марии. Казалось, тогда мы вплотную приблизились к решению застарелых проблем. Тем не менее, руководство Патриархии осталось на уровне понятий, сформулированных сотрудниками американских спецслужб еще в 90-е годы. Представитель Патриарха прот. Всеволод Чаплин 26 августа 2015 года на совещании Межведомственной группы заявил: «Есть достаточные серьёзные сомнения – не только у российских, но и у японских и американских исследователей. Если они не будут сняты, возникнут основания сказать, что нас обманывают... Проблема сомнений в исследовании останков возникла ещё во время работы Правительственной комиссии в 1993-1998 годов. Противоречия не устранены. Поэтому как тогда, так и скорее всего, и сейчас мы, совершая богослужение, будем вести речь об останках как о безымянных». Это означало, что Патриархия собирается повторить опыт 1998 года и похоронить наследника трона Российской Империи и его сестру как неизвестных «бомжей», не называя имён.

Межведомственная рабочая группа при положительных результатах дополнительных исследований планировала совершить захоронение Цесаревича Алексея и Великой княжны Марии 18 октября 2015 года. Понимая, что позиция Патриархии может вызвать скандал и даже сорвать захоронение следователь Владимир Соловьев, входящий в Рабочую группу, предложил РПЦ инициировать новые исследования и экспертизы останков с участием учёных, пользующихся доверием Патриархии, а также церковнослужителей. 

В результате 23 сентября 2015 года было возобновлено следствие по уголовному делу. В тот же день в Петропавловском соборе вскрыто захоронение Императора Николая II и Императрицы Александры Федоровны. Тогда же в Эрмитаже взяты образцы крови с рубахи Императора Николая II и кровь с предметов одежды и обуви Императора Александра II. Чтобы у представителей Церкви не было вопросов о возможной подмене образцов для сравнения, в качестве понятых в следственных действиях участвовали митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Варсонофий и представитель Патриарха в Правительственной группе прот. Всеволод Чаплин. Перед экспертами поставлены вопросы: соответствуют ли генотипы черепов Императора и Императрицы их скелетам, то есть, не было ли подмены черепов, а также как соотносятся генотипы предполагаемого императора с генотипами, представленными пятнами крови на «эрмитажной» рубахе Николая II и кровью Императора Александра II. Экспертизы были выполнены в кратчайший срок, их данные предоставлены следствию в Правительственную группу задолго до предполагаемого захоронения в октябре 2015 года.

Далее Игуменом Тихоном Шевкуновым по предложению Святейшего Патриарха Кирилла был поставлен вопрос об эксгумации останков Императора Александра III. Следователь Соловьев был против, поскольку в этот момент следствие располагало избыточной информацией по идентификации Императора Николая II. Тогда Патриарх Кирилл обратился к руководителю Следственно комитета Бастрыкину с просьбой об изменении состава следственной бригады, в результате Владимир Соловьев был отстранён от следствия, был полностью сменён состав экспертов, проводивших исторические исследования. 27 ноября 2015 года произведена эксгумация останков Императора Александра III. Современный технологический процесс проведения генетической экспертизы таков, что сравнительное исследование не может продолжаться больше месяца. То есть результаты экспертизы биологических фрагментов Императора Александра III получены не позднее января 2016 года. Если результат сравнения положительный, то никаких препятствий для достойного захоронения членов Царской Семьи нет.

Далее, следствие, очевидно, обжёгшись на многолетних обвинениях со стороны Патриархии, впало в другую крайность, – во многом пошло на поводу требований церковных иерархов, переходя границы не только здравого смысла, но и законности.  Так 1 октября 2008 года Президиум Верховного Суда РФ вынес постановление № 274-П08 о реабилитации Царской Семьи. В нём четко указано, что решение о расстреле Романова Н.А. было принято президиумом Уральского областного Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов, то есть органом государственной власти РСФСР, в ночь с 16 на 17 июля 1918 года семья Романовых и лица из свиты были расстреляны в подвале дома Ипатьева в Екатеринбурге. Президиум Верховного суда указал, что «бывший российский император, его супруга и дети - члены Российского Императорского Дома, с точки зрения органов государственной власти РСФСР, по классовым, социальным и религиозным признакам представляли опасность для советского государства и политического строя». То есть суд установил, что расстрел был совершен по политическими причинам. В соответствии со статьёй 90 УПК РФ Преюдиция, «Обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором, за исключением приговора, постановленного судом в соответствии со статьей 226.9, 316 или 317.7 настоящего Кодекса, либо иным вступившим в законную силу решением суда …признаются судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки». Игнорируя требования закона, следствие занялось ревизией решения высшего судебного органа и продолжило проверку разнообразных версий, предлагаемых Патриархией, но явно противоречащих данным, установленным судом, в том числе о «чудесном спасении» и «ритуальном» убийстве.

Далее множатся и двусмысленности. Авторитетный в церковных кругах и потому в настоящее время назначенный экспертом Владимир Попов доказывает, что под Екатеринбургом обнаружены останки Царской Семьи, однако до настоящего времени не отказался от авторства в совместной статье «Т. Нагаи, Т. Оказаки, М. Шлмадзу и В.Л. Попов. Отсутствие гетероплазмии в положении основания 16169 в митохондриальной ДНК Царя Николая Второго», выводы которой полностью исключают принадлежность останков № 4 Императору Николаю II.

По заявлениям руководителей Патриархии самостоятельные «экспертные исследования» вне рамок уголовного дела организовал за границей Святейший Патриарх Кирилл. Не известно, кто их финансирует и как это соотносится с уголовно-процессуальным законодательством.

Перед Межведомственной рабочей группой правительства стояли ясные и конкретные задачи: при подтверждении идентификационных исследований останков Цесаревича Алексея Николаевича и Великой княжны Марии Николаевны, внести предложения Правительству РФ и Президенту об их захоронении вместе с другими членами Императорской Семьи в Екатерининском приделе Петропавловского собора. Свою задачу Правительственная группа выполнила в полном объеме. Проведенные в 2015 году идентификационные исследования неопровержимо подтвердили принадлежность останков, захороненных в 1998 году Царской Семье, а также принадлежность останков двух человек, обнаруженных на Старой Коптяковской дороге в 2007 году детям Царя. Проведенные к январю 2016 года генетические исследования останков Императора Александра III дали еще одно неопровержимое доказательство его родства с «екатеринбургскими останками».

На сегодня общественности не известно, существует ли Межведомственная рабочая группа правительства, кто в неё входит, и какие задачи стоят перед ней. Складывается впечатление, что государство забыло о том, что Император Николай II являлся Императором Всероссийским. Сейчас же вопросы упокоения Царской Семьи как бы переданы на усмотрение Патриархии. Решать вопросы упокоения Царской Семьи должно государство, при этом должны учитываться обоснованные интересы Патриархии и родственников.

Если для Рабочей группы был важен только вопрос идентификации останков, то следствие, в соответствии со ст. 73 УПК РФ, помимо этого, должно ответить на большой круг вопросов. Это доказательства, связанные с событием преступления или законных государственных действий (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления). Необходимо установить виновность или невиновность лиц, мотивы действий лиц, принимавших участие в событиях июля 1918 года, решение имущественных вопросов. Как сказано выше, задачи следствия упростило постановление Президиума Верховного Суда РФ от 1 октября 2008 года № 274-П08 о реабилитации Царской Семьи. В этом постановлении решены перечисленные вопросы, кроме проведения идентификационных исследований. Повторяю, что по закону следствие не может выйти за пределы данного постановления.

Непонятно, как в рамках уголовного дела останки Цесаревича Алексея и Великой княжны Марии могли быть переданы на хранение Патриархии. По некоторым сведениям они находятся в Новоспасском монастыре г. Москвы (общественности, почему-то, об этом не объявлено). По существующей в правоохранительных органах практике, в случае идентификации личности погибшего, останки передаются для захоронения независимо от того, установлены или нет обстоятельства гибели. В данном случае важно только то, проведены ли в полном объеме идентификационные исследования. Такие исследования закончены еще в январе 2016 года и без ущерба для следствия останки всех членов Царской Семьи и лиц из свиты могут быть упокоены в Петропавловском соборе.

Никто не мешает следствию и после захоронения останков заниматься такими вопросами, как причины отречения Императора, решение вопросов о казни Кремлём или уральскими большевиками, изучением личности цареубийц, экспертизой текста отречения Царя, «записки» Юровского и т.д. и т.п… Следствие может тянуться до бесконечности, тем более, что материалы его засекречены для общественности.

Резкое противостояние руководства Патриархии с Правительством и Президентом России в 90-х годах по отношению к «екатеринбургским останкам» сегодня поставили РПЦ в сложное положение. Доказательства их подлинности неопровержимы. Как объяснить пастве, что «святые мощи», обнаруженные в 1919 году следователем Николаем Соколовым в районе Ганиной Ямы – это скотские кости, являющиеся остатками трапезы большевиков. Как истолковать, что некая «пережжённая известь», найденная в монастыре Царственных Страстотерпцев несколько лет назад, – это не сожжённые фрагменты тел царственных мучеников, а яма со строительным мусором? Как объяснить пастве, что Храм-на-Крови по упрямству церковных деятелей выстроили не на месте «расстрельной» комнаты, а вдалеке от неё? Множество паломников посещают Ганину яму, которая, безусловно, является святыней, ибо там терзали тела царственной семьи и приближенных. Тем более необходимо очистить Ганину яму от мифов, искажающих житие мучеников, а также Патриархии признать Поросёнков лог местом сокрытия большевиками их тел.

Складывается впечатление, что руководство Патриархии стремится затянуть исследования, «затуманить» ситуацию вокруг останков, дождаться того времени, когда страсти вокруг «екатеринбургских останков» улягутся (особенно после столетия расстрела), а то и окончательно отсрочить решение вопросов. Для этого по инициативе Патриархии замалчиваются положительные результаты экспертиз, вопросы захоронения смешиваются со сложно решаемыми вопросами исторических исследований.

Николай II царствовал 23 года. Идентификация его останков продолжается 27 лет. В 1998 года его похоронили. Правительство и Президент объявили всему миру об упокоении Императора, а в 2015 году ради фантазий некоторых руководителей Патриархии кости достали из гроба и заявили о неких «сомнениях». В том же году немотивированно вскрыли могилу его отца Императора Александра III. Тем не менее, в вопросах идентификации «екатеринбургских останков» ничего не изменилось. Два с половиной года топтания на месте руководства Патриархии и следствия достаточно ясно показали, что только государство должно разрешить ситуацию с останками. Назрела насущная необходимость восстановления работы правительственной Межведомственной рабочей группы.

Правительство должно снять гриф секретности с материалов уголовного дела, - какие секреты могут быть в событиях, происходивших сто лет назад? Следствие должно дать Правительству полную информацию обо всех законченных идентификационных экспертных исследованиях, а Правительство – решить вопрос либо о продолжении исследований, либо о захоронении Царских Детей. Руководству Патриархии должен быть задан вопрос: проводили ли по их заказу какие-то научные исследования, и на чьи средства помимо государственных? В год столетия гибели Царской Семьи полная пассивность Правительства выглядит весьма сомнительно и пока разумных объяснений этому нет.