Мой родной пастырь

Во время учёбы на философском факультете МГУ в 1971-1978 годах нам преподавали, как и во всей стране, только «самую передовую» материалистическую, атеистическую марксистско-ленинскую философию. Но моя марксистская пропедевтика скоро закончилась – не без помощи добрых людей. Мой двоюродный дядя (двоюродный брат моей мамы) – протоирей Аркадий Станько, впоследствии строитель и настоятель Казанского собора на Красной площади, – не только создавал храмы, но и строил наши души. Вечная ему память! В 1944 году юношей дядя, как и моя мама, был угнан на принудительные работы в Германию, где дал обет, если останется жив, посвятить свою жизнь священнослужению.

При первой встрече на Светлой Седмице в 1973 году, после праздничного угощения в его маленьком кабинете он завёл разговор: ну, философ, рассказывай. Я с энтузиазмом объяснил, как мы будем правильно строить коммунизм. Мудрый пастырь не стал спорить с упрямцем, положил руку на Библию и спросил: с этим что будете делать в вашем коммунизме? На что я самоуверенно ответил, что этот памятник мировой культуры, конечно же, будем учитывать при строительстве коммунизма. Дядя подарил мне Библию, с одним советом: начать чтение с Нового Завета, а только затем приступать к Старому. Современные поколения уже не знают, что Книга Книг тогда не продавалась даже в храмах, светскому человеку с нею можно было познакомиться только по допуску в спецхране Ленинской библиотеке.

Господи, я был сокрушён сразу. Прежде всего, меня поразило, что, оказывается, множество выражений из Библии пронизывают всю нашу атеистическую жизнь. Только затем открывались глубинные смыслы. Но образ Спасителя пленил. Так началось для меня возвращение на духовную Родину. Отец Аркадий заботился обо мне – одаривал подарками, при встречах наделял значительной для моей семьи с тремя детьми суммой. Иногда принимал у себя в квартире на Юго-Западе с неизменной рюмкой коньяка и многочасовыми беседами. Дядя потрясающе рассказывал о своей колоритной учёбе в Жировицкой семинарии в Западной Белоруссии, которая была присоединена к СССР в 1939 году, и потому там храмы не закрывались, – религиозная традиция и жизненный уклад сохранилась.  Этим объяснялось множество священников из Западной Украины и Западной Белоруссии в московских храмах. У дяди на этот счёт была своя теория: «Мы – западники – кожа, предохраняем российский организм от внешней агрессивной среды и заразы».

Однажды я был приглашён на пятидесятилетие отца Аркадия. За столом собрались именитые московские протоиереи, секретарь патриарха отец Матфей вручил орден Святого Владимира. Когда дядя предоставил слово мне – студенту-философу, некоторые мои слова вызвали оторопь в почтенном обществе: «Я уверен, что скоро в храме напротив Вашего дома, дядя, зазвонят колокола». Говорил о полуразрушенном здании, в котором был склад. В год тысячелетия Крещения Руси я инициировал открытие храма Михаила Архангела на Юго-Западе.

При окончании МГУ дядя предложил: «Поступай в Московскую семинарию, я дам рекомендацию, а через некоторое время рукоположим в священники». После моего отказа дядя был в шоке и спросил, кем же я собираюсь быть. Я сказал: философом. Дядя-священник озадачен: «Что это такое и чем ты будешь заниматься, я вот тоже богослов – кандидат богословия, – но это же не профессия?» Мои огорчённые родители (после бегства от коллективизации в западно-белорусской деревне папа – грузчик в морском торговом порту, мама – дворник, оба с четырёхклассным образованием), уже видевшие меня устроенным в жизни батюшкой, тоже много лет спрашивали: «Сын мой, что это за работа – философия, и чем ты там занимаешься?»

С патриархом Алексием II

Отец Аркадий в 1955 году стал самым молодым в Москве протоиереем и настоятелем храма. Уходил он из жизни с наибольшим в Москве стажем настоятеля храма. Настоятельствовал поочерёдно в нескольких московских храмах. За восемнадцать лет настоятельства в Храме Всех святых на Соколе – преобразил там всю жизнь. Многое он мне рассказывал. Храм большой, близко к центру города, доходы приличные. Старостами в приходы назначались, как правило, заслуженные партийные пенсионеры, – на «кормление» их самих и партийно-государственного начальства. В конце шестидесятых годов сверху «спустили» бывшую партийную начальницу высокого ранга. Она ретиво взялась за дело, получила от властей орден Ленина за очень большие отчисления храмовых доходов в фонд Мира. Но через несколько лет общения с дядей – уверовала и крестилась. Стала заботиться о запущенном храме: позолотили купола, приобрели новое облачение священников, ремонтировали храм, повесили колокола. Их звон напряг жителей соседнего генеральско-адмиральского дома. Они – жалобы в райсовет. Староста в ответ обратилась к своим высокопоставленных партийным соратникам. Те сделали внушение генералам, – колокола продолжали звонить на радость верующим. Дядя говорил, что эта история довольна типичная для того времени. Рассказывал он и об исповедях перед смертью очень высокопоставленных партийно-государственных номенклатурщиков. Подобные истории происходили и в годы после крушения коммунистического режима. В девяностые прот. Аркадий Станько стал настоятелем храма Казанской Божией Матери на Красной площади. Получил котлован на месте большевистского сортира (те любили испоганить святые места), отстроил храм. Однажды после исповеди комендант Кремля поведал о том, что во Дворце Съездов под огромной сценой хранится множество колоколов от разрушенных храмов, – иногда они звонили на помпезных концертах. Со временем о колоколах все забыли. Комендант предложил тайно забрать один из колоколов для храма. Ночью разобрали часть возведённой колокольни, установили колокол, возобновили колокольню. Утром урегулировали скандал…

  

На строительстве Собора Казанской иконы Божией Матери на Красной Площади

У каждого священника есть своё дарование: кто-то – мудрый пастырь, кто-то – яркий проповедник, кто-то – замечательный миссионер.  Дядя был знаток и высокий профессионал церковной службы и пения. Сам он по молодости брал уроки у знаменитой в прошлом певицы большого театра, в доме играл на гармонии и пел… Во всяком храме у него неизменно был лучший церковный хор. Такого торжественного и проникновенного церковнослужения мне больше слышать не пришлось.  «Обладая прекрасным сильным голосом и абсолютным слухом, являясь знатоком и тонким ценителем церковного пения, отец Аркадий особо заботился о красоте и благолепии богослужения, требуя от церковного хора высокого профессионализма. Каждую свою службу он умел превратить в подлинное духовное торжество, в настоящий праздник. Прихожане храмов, где он служил, спустя многие годы с благодарностью вспоминают о торжественности богослужений, совершавшихся отцом Аркадием, особенно в великие праздники, о прекрасном церковном пении. Многие люди приезжали в храмы, где служил отец Аркадий, с другого конца Москвы, чтобы напитаться светлой радостью его молитвы» (Журнал Московской патриархии, 2000. 5).

Отец Аркадий воспитал многих молодых священников, вырастил плеяду храмовых певцов. В семидесятые годы я попросил дядю взять в хор моего друга Владимира, который замечательно пел, и который не мог найти работы, находясь, как и многие из нас, под запретом работы по профессии. Послушав его, отец Аркадий сказал, что прекрасных теноров много, и предложил поставить ему бас. Со временем Владимир застрял в дьяконах именно из-за своего удивительного баса, который много лет звучал на патриарших богослужениях. Ныне отец Владимир Соколов известный московский священнbr

Весной 1997 года я привёз первого вице-премьера правительства Бориса Немцова в храм Казанской Божией Матери на утреннее пасхальное богослужение. Настоятелю храма протоириерею Аркадию Станько было не привыкать к знатным гостям: английская королева, президенты и премьер-министры многих стран не преминули посетить великолепный храм на Красной площади, о чём свидетельствовала галерея фотографий настоятеля храма с именитыми прохожанами (дядя шутил, что храм посещают и благодетельствуют в основном не прихожане, а прохожане – многочисленные посетители Красной площади). После службы дядя угостил чаем и беседой. Среди прочего, он рассказал, что по своей инициативе служит молебны в пределе храма Василия Блаженного на Красной площади, что давно пора передать этот храм Церкви и открыть его, а наш приход берётся восстановить знаменитый храм и наладить там церковную жизнь. Вице-премьер ответил, что президент, скорее всего, и не знает, что этот храм ещё не передан, поэтому обещал поставить этот вопрос. На нашей совместной встрече с патриархом в январе 1998 года Немцов предложил Его Святейшеству обратиться к президенту с письмом по этому поводу, которое обещал передать при предстоящем визите в Норвегию. Его Святейшество посетовал, что на восстановление такого храма потребуются большие средства, которых нет. На это Немцов рассказал об инициативе протоирея Аркадия Станько восстановить храм. Патриарх обещал передать послание, а Немцов поручил мне решение вопроса. На следующий день я позвонил митрополиту Арсению – викарному епископу по Москве, тот обещал разобраться дня через два. Следующий раз на мой звонок он стал вновь говорить о сложностях восстановления такого храма. На мои рассказы об инициативе дяди он не отреагировал. Так, благодаря бюрократии – на этот раз церковной, прекрасный храм Василия Блаженного не был открыт ещё много лет.  

Виктор АКСЮЧИЦ
.

Гибель богов натурализма. Наука и христианство. Часть 8. Религиозный вызов эпохи.

Возрождающееся православное сознание способно сформулировать ответы на современные эпохальные вызовы. В современном сознании доминирует плоское измерение: натуралистические унифицированные жизненные ценности. В глобалистском сознании отсутствует подлинно глобальный вертикальный порыв и прорыв к высшему, духовному, небесному. Тотальный рационализм и натурализм эпохи гуманизма заканчивается всеобщим релятивизмом (постомдернизм, уравнивающий Бога и дьявола, добро и зло, истину и ложь, прекрасное и безобразное, низ и верх, мужское и женское…), беспринципностью и властью силы («Раз Бога нет, то всё позволено» – Ф.М. Достоевский). Решать современные катастрофические проблемы способно только углублённое и всеобъемлющее сознание. Вселенским и универсальным, то есть подлинно глобальным, может быть только религиозное мировоззрение. Ибо религиозному видению открыто и то, чем владеет натуралистическое сознание, но, помимо этого, оно способно узреть то, что напрочь скрыто для натуралистического взгляда на мир.

Религиозное сознание ориентировано на метафизические основы бытия. Христианство – вселенская религия, православие – наиболее полное и адекватное исповедание христианского Благовестия. Православие содержит богословские и философские истины, дающие возможность универсального и глубинного видения мироздания. Вместе с тем современное христианское сознание не вполне способно ответить на эпохальные вызовы. Распространённый в православной среде обскурантизм не позволяет осмыслить актуальные явления, ограничиваясь навешиванием ярлыков, демонизацией современных тенденций (ИНН). Православная общественность, как и всё общество, подвержена соблазнам нынешнего времени, прежде всего рецидивам натуралистического сознания.

Среди православных людей в России распространено мнение, что Отцы и Учителя Церкви некогда дали ответы на все случаи жизни. Мы цитируем эти ответы, но не учимся у Отцов отвечать самостоятельно, в то время как безответственная пассивность по отношению к мировым проблемам не соответствует христианскому Благовестию, скорее близка буддистскому индифферентизму. Святые Отцы и Учителя Церкви разработали учение о Боге на все времена, вместе с тем они были выдающимися мыслителями своего времени, владели основными достижениями современной им культуры и адекватно понимали историческую ситуацию. Святоотеческая литература – это прежде всего уникальный духовный, богословско-философский порыв при ответе на вызовы эпохи. Святоотеческое богословие – это вечный ответ на проблемы, возникающие в историческом времени. Святоотеческие формулы и категории нетленны именно потому, что они углубили, уточнили и отточили христианские представления в противостоянии соблазнам и ересям эпохи. В этом историческое назначение христианского человечества. Святоотеческий пример духовного, интеллектуального, творческого служения должен учить и вдохновлять нас в борьбе с пагубными веяниями современности. Одной из главных проблем, подлежащих православному осмыслению, и является феномен глобализации.

Распространены апокалиптические настроения и среди русской православной общественности. В христианских представлениях главным признаком последнего времени считается апостасия – всецелое и окончательное отпадение человечества от Бога. В сегодняшнем мире (впрочем, как и в другие времена) без труда можно увидеть многие признаки апостасии: отступление от веры в Бога и богоборчество, упадок нравственности и общественных отношений, всеобщее распространение пороков и нечестия, разложение семейных начал, разрушение традиционных форм жизни, нарушение установленных законов, умножение бедствий. Поэтому среди православных людей распространено мнение о полной и окончательной апостасийности современной эпохи, которая являет собой приуготовление прихода человека греха, человека беззакония – антихриста. При этом с образом антихриста ассоциируется современная глобализация либо западная цивилизация, а удерживающим от окончательного падения человечества во власть антихриста видится православная Россия.

Наша великая и многострадальная Россия не только не является удерживающим, но и не может им быть по природе вещей. Не следует поддаваться обезоруживающей гордыне. Подлинный удерживающий в бытии – Спаситель, Богочеловек. А проекцией этого глобального удерживания в мире сем является богочеловеческое творческое усилие, которое не может быть персонифицировано в истории. Творец свершил Своё, и каждому человеку протянута Божественная десница помощи. В пределах мира сего каждый призван самоопределиться – причаститься ли промыслительному действию в обретении собственного спасения. Праведное самоопределение возвышает до праведности, и праведники являются в разные эпохи и в различных местах. Их синергическое напряжение являет единство Божественного и человеческого начал, почему и удерживает мир сей от окончательной гибели.

Никому не известен срок Второго пришествия Спасителя; таинственно и время непосредственного перед ним пришествия антихриста. Поэтому утверждение, что мы живём в последние времена, не соответствует духу и букве новозаветного Благовестия. Христиане не должны поддаваться засилью натурализма в современной цивилизации. А представления об окончательной апостасийности нынешнего времени основаны на натуралистическом мировидении. Ф.М. Достоевский образно сформулировал христианское понимание смысла истории: «В мире дьявол с Богом борется, и поле битвы – сердца людей». Это означает, что во все времена и в каждую эпоху идёт борьба, результаты которой отражаются в вечности. Было и есть множество «антихристов», являющихся прообразами антихриста, но был и есть сонм праведников – Божьих людей, чьим духовным усилием держится и преображается бытие. Ни один из исторических периодов не может вместить все итоги предшествующих эпох и в этом смысле не может стать завершением истории – в положительном либо отрицательном значении. Бытие не может завершиться победой одной из сил, действующих в какую-либо эпоху. В истории обнажаются не только силы богоборчества, но и дух Богоутверждения, – иначе мирское существование давно прекратилось бы. Если когда-нибудь мировое творение прекратит бытие, то смысл и итоги его явятся в совершенно ином измерении – в Новой Земле и в Новом Небе.

Вместе с тем натуралистический уклон современного человечества усиливает апостасийные силы в истории. Им противостоит религиозное напряжение, в том числе и в России. Катастрофичность научно-технологическо-технотронно-информационно-глобалистской цивилизации тоже вопиет о необходимости возвращения к истокам – к подлинно религиозному мировоззрению. Глобализация открыла невиданный простор силам добра и зла. По всем измерениям человечество вступает в эру глобального риска. В катастрофические эпохи усиливаются апокалиптические настроения. Но актуализация ожиданий конца света, как правило, свидетельствует о близкой гибели современной формы цивилизации.

На эпохальные вызовы способно дать ответ вселенское религиозное познание. Подлинно глобальное и универсальное религиозное мировоззрение может быть основано на вселенской христианской религии, на православном исповедании, соединяющем человека с истинным Богом. Православное Благовестие несёт полноту истины, но это не значит, что православные люди обладают ею по определению. Творческое напряжение, которое необходимо при ответах на эпохальные угрозы, требует углубления современного православного мировоззрения через погружение в православное предание – «Вперёд к Отцам» (Г.В. Флоровский).

Христианство как религия духа по преимуществу сосредоточивает человека на основополагающей – Божественной сфере бытия. Взгляду подлинно духовной мудрости открыта полнота бытия во всех его проявлениях и частностях. Но до такового возвышаются только отдельные христианские гении и праведники. В большинстве же своём христиане, как и все люди, не избегают мировоззренческой ограниченности, косности, отчего и в православной среде расхожими становятся основные заблуждения и мифологемы эпохи.

С эпохи Возрождения христианское сознание подстерегают две крайности – спиритуализма и натурализма. Радикальный спиритуализм в христианском сознании блокирует адекватное восприятие многих жизненных сфер, демонизирует некоторые жизненные явления. В результате те вопросы и проблемы, которые вытеснялись за ограду Церкви, рассматривались в нехристианском измерении. Радикальная реакция на христианский спиритуализм средневековья – новоевропейский натурализм сосредоточил познание на материальной сфере. Натуралистический интерес перерос в натуралистическое, технологическое и техногенное мировоззрение, исключающее всякое другое мировоззрение, – в апологию атеизма и материализма. Многие ныне господствующие натуралистические предрассудки свойственны и православным людям. Во вселенском православном мировоззрении необходимо преодолеть как ограниченность радикального спиритуализма, так и фантомы натурализма.

Христиане призваны углублять христианские представления о бытии и на основе их давать ответы на вызовы эпохи. Православие, как наиболее полное и истинное исповедание, позволяет сформировать целостное мировоззрение. При этом возможно учесть и частный взгляд других религий – в тех сферах, на которые христиане не обращали внимания или обращали мало в силу исторической инерции и неизбежной ограниченности, как и всякого человека, христианских мыслителей. Нехристианские религии сосредоточены на более частных сферах реальности, но наряду с заблуждениями содержат и адекватные представления об отдельных сторонах сущего. В силу этого нехристианские религии ставили некоторые вопросы, которые не возникали в христианстве, но истинный ответ на которые можно дать только с позиций христианства.

Христианское мировоззрение восприняло положительный опыт дохристианских религий и переплавило его в тигле патристического богословия. Но из-за спиритуалистической инерции православное мировоззрение не восприняло некоторые достижения иных религий в познании мирского существования. Так, конфуцианство разработало филигранную социальную этику. Индуизм и буддизм сосредоточены на владении и управлении человеческой плотью. Греческая религиозность подарила миру великую философскую и эстетическую культуру. Римская религиозность была основой имперского строительства и римского правопорядка. Иудаизм помимо откровения монотеизма явил систему мононационального социального выживания и вживания. Многие языческие магические культы культивировали извечную связь человека с природным Паном, с разнообразными духами природы, не все из которых являются адскими бесами. Некоторые мировоззренческие представления различных религий могут быть осмыслены в свете христианского Благовестия и обрести подлинность и полноту.

Никакие сферы человеческого бытия не следует игнорировать либо демонизировать. Ибо человек – сложносоставное существо, обладающее и нетленным Божественным духом, и низшей, или животной, душой (энтелехией), и материальным телом. Мы одновременно существуем в различных измерениях – духовном, энтелехийном, материальном, социальном. И мы призваны знать, чем обладаем, на что, во имя чего и против чего мы должны опираться на пути спасения. Поэтому универсальное христианское мировоззрение призвано осмыслить и положительные достижения, и негативный опыт всех религий мира. В том числе и для того, чтобы здраво и осознанно противостоять современным антихристианским реакциям, исходящим от иных форм религиозности. Необходимо также религиозно осмыслить натуралистическое, научное и магическое мировоззрения с тем, чтобы осознать историческое значение их продуктов.

Универсальное христианское мировоззрение призвано расширить сознание человека до измерений вечности, до транссознательного, с высот которого возможно подлинное осмысление феноменов подсознательного, бессознательного, предсознательного, внесознательного. Это позволит более глубоко и более адекватно понимать и материальную природу, и нематериальные явления. Вселенское христианское познание позволит человеку выстроить адекватное отношение к бытию, к себе, к природе и миру.

Если современная цивилизация окончательно впадёт в натуралистическое прельщение и будет стремиться к коренному физическому, биологическому, социальному преобразованию через изменение человеческого генома и искусственное воспроизводство людей, это будет не возрастание в бытии, а самоубийство собственно человеческого рода. Духовное преображение позволит обновить и физическую, и биологическую, и социальную жизнь людей. Человек в измерении вечности оказывается не безответственным манипулятором природного вещества, а венцом творения Божьего, малым творцом, призванным к преображению бытия. Человек способен к подлинному созиданию, черпая творческие силы в своём божественном происхождении, достоинстве и назначении. В духовном измерении природа открывается как мастерская сотворца Божьего, материя и результат богочеловеческого сотворчества. А земной шар оказывается не случайным плевком Галактики и сгустком мертвой материи, а живым существом, со-природным человеку. Такое отношение позволит не эксплуатировать Землю, а установить с нею плодотворный контакт и сотрудничество.

Цельное религиозное сознание способно осмыслить надысторические, предысторические, постысторические реальности как сферы и формы бытия вечной человеческой души. Всемирная история творится не только вовне, но и отражена в душе и в теле человека, – как вселенский путь вечной души к Богу. Судьба народа генной памятью встроена в судьбу человека. Новый религиозный опыт позволит человечеству омудриться вечными духовными истинами, в свете вселенского богочеловеческого творческого предназначения открыть новые измерения истории, лицезреть современные перспективы, в том числе и проблемы глобализации.

В универсуме западного натуралистического мировоззрения невозможно адекватно осознать и предотвратить ни один из глобальных кризисов мировой цивилизации. Для религиозного сознания очевидно, что единство человечества не может возникнуть на основе экономики, политики, технологий. Органичное единство человеческого рода может прорасти только с возрастанием духовности – основы человеческого бытия. Подлинно глобальной может стать только цивилизация духа. И если это состоится, то планета будет населена не нивелированным мегаобществом, а цветущим многообразием народов, культур, цивилизаций. Человечество сохранится не торжеством жестокого социал-дарвинизма, где проигравший погибает и победителю достается всё, а миром гармонии интересов.

Виктор АКСЮЧИЦ

.