Так как идеология светлого будущего стремится направить
человечество на фиктивные цели, то атеизм
необходим ей и для того, чтобы лишить сознание человека духовной вертикали, с
высоты которой может быть обнаружен этот грандиозный обман и самообман. Для
иллюстрации этого, вслед за И.Р. Шафаревичем, процитируем выдающееся по своей
обнаженности высказывание одного из идеологов постреволюционного атеистического
искусства А.К. Гастева: «Мы не будем
рваться в эти жалкие выси, которые зовутся небом. Небо – создание праздных,
лежачих, ленивых и робких людей. Риньтесь вниз!.. Мы войдём в землю тысячами,
мы войдём туда миллионами, мы войдём океаном людей! Но оттуда не выйдем, не
выйдем уже никогда». Воистину, упоение всеобщей гибелью – танатос-титанизм.
Материализм нужен идеологической мании, чтобы дать человеку
замену того, что отбирает у него атеизм: вместо высших духовных ценностей – фикцию материального процветания. Но
утверждение фикции в качестве идеала требует перманентного обмана и самообмана.
Отсюда чем больше в обществе атеизма и материализма, тем больше оно вынуждено
требовать атеизма и материализма. Ибо каждый следующий шаг к конечной фикции –
пропасти небытия – требует всё большего ослепления.
Атеизм необходим коммунистической идеологии и потому, что только с
атеистических позиций можно оправдать террор и гипнотизировать общество
террором. «Если Бога нет – то всё
позволено» (Ф.М. Достоевский) и всё оправдывается нуждами революции. И не потому только, что нет
Божьего наказания, но нет и Создателя, Источника добра, нет абсолютных
критериев добра и зла. Достоевский устами старца Зосимы в романе «Братья
Карамазовы» говорит о «диалектике» атеистического социализма: «Мыслят устроиться справедливо, но отвергнув
Христа, кончат тем, что зальют мир кровью, ибо кровь зовёт кровь, а извлекающий
меч погибает мечом. И если бы не обетование Христово, то так и истребили бы
друг друга даже до последних двух человек на земле». При отрицании вечной жизни обесценивается и земная человеческая жизнь.
Атеизм стремится лишить человека упования на вечность, чтобы можно было
терроризировать его возможностью отнять всё,
чем он обладает, – земную жизнь. Лишённый ощущения вечности, веры в бессмертие
души, человек судорожно цепляется за жизнь, ради её сохранения готов идти на
любую подлость. Жизнь превращается в
мерзость, если нет ценностей выше земной жизни.
Таким образом, религия
и Церковь ведут человечество к спасению, ориентируя на вечные ценности, в свете
их давая осмысление всему и жизни в целом. Атеистическая материалистическая
идеология отвергает надмирный смысл и погружает человечество во мрак. Её цели и
идеалы имманентны материальному космосу, чем отрицается смысл идеала как
такового (природа которого не может быть материальной) и обессмысливается
положительное содержание жизни (фактом полной
и окончательной гибели человека, человечества, мироздания в целом). Как
вечное адское прозябание на земле, как бесконечное обустраивание материального
мира представляют коммуноидеологи
смысл жизни.
Так как идеология материалистического
атеизма направлена на подмену истины глобальными фикциями, то её окончательной
целью, тем, что скрывается за всеми явными целями, оказывается небытие как
таковое. Это радикальнейшая в мировой истории богоборческая идеология и сила.
Богоборчество – это борьба против Творца и Его творения, мира и человека.
Коммунизм, как идеология разрушения Божьего творения, есть целеполагание к небытию и концентрация в культуре антибытийных сил, порабощение и
разложение человека духами небытия под видом социального рая. Коммунистическая
идеология стремится переориентировать человечество с пути духовного созидания
на путь духовной гибели.
На что нацелено мировое коммунистическое движение? На истребление цивилизации. Но
коммунизм стремится обойти непреодолимое сопротивление инстинкта жизни
человечества и столкнуть его на путь, который больше соответствует
эзотерической цели идеологии. Как социальная форма мирового зла коммунизм
стремится не столько к уничтожению цивилизации, сколько к духовной гибели человечества. Духовно же человек гибнет не с
физической смертью, а впадая во зло.
В конечном итоге коммунизм насаждает в
мире такие формы существования, которые были бы разрушением Божьего творения и установлением царства зла на земле.
Полное отсутствие духовной жизни и является духовной смертью. Вечное адское
прозябание на земле можно вообразить, представив себе, что сталинизм охватил
весь мир и установился навечно, или представив полную реализацию утопии
Оруэлла. Это был бы фантом, призрак жизни, дьявольский мираж, вечное
наваждение. Абсолютно механистическое и натуральное физическое существование и
было бы формой небытия.
Установлению призрачных форм существования люди сопротивляются меньше, чем
полному физическому истреблению, ибо человека легче обольстить иллюзией жизни, нежели отобрать у него жизнь. Коммунизм
допускает человека к существованию в той степени, в какой оно способствует
созданию условий его духовной гибели. Оставляя обломки жизни и остатки связей,
которые человек боится потерять, коммунизм запугивает смертью и заманивает в
ловушку небытия. Грозя отобрать последние жизненные блага, коммунистический
режим заставляет человека всё больше идти на сделку с совестью, предавать своих
близких, отказываться от высших идеалов. Пугая смертью, коммунизм отбирает
человеческую душу. Сильные же духом обречены на физическое истребление. Это –
попытка всеобщей селекции небытия.
Но убитый умирает мучеником, и душа его спасена. Он увеличивает силу духовного
противостояния небытию. Обольщение же ведёт к духовной смерти. В плане вечности
и спасения прельщение адской жизнью несравненно гибельнее, чем физическая
смерть.
Противостоять мировому злу можно только
силой духа, беззаветной верой в божественные основы жизни и непреклонным
мужеством перед лицом смерти. Только когда мы готовы пожертвовать всем, в том
числе и собственной жизнью, ради сохранения своего божественного достоинства и
свободы, только тогда мы способны сохранить и саму жизнь, и высший смысл её.
Продав душу, человек теряет всё, сохранив душу, он оставляет возможность всё
обрести.
Отсюда понятно, почему основной удар
коммунизм направляет на духовную сердцевину бытия: на Церковь как тело Христово и религиозную
веру как связь человека с божественными основами бытия. Коммунизм
последовательно захватывает все реальности, обращая их на разрушение божественного достоинства человеческой
личности как персоналистического стержня бытия и солидарности людей в вере как
соборного основания человечества.
«Шаг вперёд – два назад» – в «светлое
будущее»
Антихристианская доминанта коммунизма формирует стратегическую программу захвата
и тотального переустройства мира и человека, что диктует и специфическую
тактику. Коммунистическая экспансия направлена одновременно вширь и вглубь
реальности. Прежде всего, коммунизм стремится захватить материал, из которого
строятся ступени духовного падения и насильственного низвержения человечества в
ад. Так как у зла нет собственной плоти, то оно паразитирует на реальности, что
требует завоевания всё новых её областей. На захваченных территориях основная
задача – вытравливание богочеловеческого
начала и выстраивание всех людских и материальных ресурсов в новую фалангу экспансии.
Тактика коммунистического режима может
быть невероятно гибкой (отсюда непрерывно меняющиеся русла генеральной линии партии) потому, что для него в жизни нет ничего
самоценного. Коммунизм готов пожертвовать чем угодно ради сохранения
возможностей дальнейшей экспансии и уничтожения, сохранения плацдарма в
реальности. Поэтому иногда он сдерживает свою экспансию, чтобы избежать
окончательной гибели.
Стратегия и тактика мирового коммунизма
сформировались при захвате России, ставшей первым и основным плацдармом
социальных небытийных сил. Коммунизм упорно завоёвывал реальность, чтобы
выстроить из неё прельстительный и насильственный путь к небытию. Идеология как единственно доступная
система мировоззрения нужна, чтобы соблазнить умы. Обольщённые нужны, чтобы воспитать из них вождей и авангард, из
которых необходимо сколотить такую партию
(«Есть такая партия» – В.И. Ленин). Партия создавалась как рычаг для
захвата государственной власти в слабом
звене цивилизации. Но и политическое господство – не самоцель. Государственная мощь была необходима
для прямого уничтожения одних сфер жизни, подавления и перековки других. Хозяйственный
механизм захватывался и централизовался для того, чтобы создать из него
бронированный кулак подавления и экспансии (индустриализация
и коллективизация проводились для
тотальной милитаризации экономики и общества). Культурная и общественная жизнь полностью подчинялась нуждам
идеологической экспансии (культурная
революция). Все социальные группы и классы сбивались в
коммунистическую фалангу (социальная
революция). Так большая часть
исторического тела России была отсечена и погублена (уничтожение классового врага), чтобы из оставшегося выковать (перековка) мировой таран
коммунизма.
Таково эзотерическое целеполагание коммунизма, определяющее динамику его
режима и строительство его системы. То же, что складывается в действительности,
зависит от сопротивления коммунистической экспансии сил живой жизни. Шаг за шагом коммунизм стремился перековать всё, на чём запечатлена богоподобность исторического
творчества человечества, направляя основной удар на область Божественного
присутствия в мире: на личность как
венец Божьего творения; на Церковь
как соборное единство в Боге свободных духовных личностей; на религию как связь человека с Творцом.
На всех ступенях внедрения в реальность коммунизм сталкивается с её
сопротивлением. Но основные импульсы борьбы исходят из духовных, религиозных
основ жизни. Поэтому христианство является основной антикоммунистической
силой. А коммунизм является самой радикальной антихристианской доктриной и
силой в истории.
Изложенную позицию
обвиняют в том, что она демонизирует коммунизм. Одни уверяют, что не так
страшен чёрт, как его малюют – мол, ничего такого не было в советское время.
Другие указывают на коммунистов современных с естественным недоумением – разве
похожи они на извергов рода человеческого? Первых можно отослать к реальной
истории: что было в ней страшнее и бесчеловечнее, чем сталинизм, маоизм,
пол-потовщина? Со вторыми можно согласиться в том, что современный коммунист,
конечно же, далеко не классический его образец. Он соединяет в своих взглядах
многие противоположные позиции. Но это не исключает чёткого анализа явления
самого по себе и последовательных выводов.
Итак, богоборчество коммунизма очевидно. Если
коммунизм близок христианству, то что тогда антихристианство? Очевидно и то,
что отвержение догм коммунизма – это безусловное моральное и религиозное
требование. Вместе с тем, в реальной жизни добро и зло, истина и ложь –
переплетены. В той степени, в какой человек, называющий себя коммунистом, не
живёт по коммунистическим догмам, он перестаёт быть коммунистом. Наличие у
человека коммунистического мировоззрения может не исключать его личной
добропорядочности, профессионализма. И напротив – оголтелое отвержение
коммунизма не означает искреннего, покаянного отказа от идейного
безумствования. Разве открытый коммунист опаснее коммуниста скрытого, а
заблуждающийся коммунист того, кто прикрывает свою богоборческую сущность
демократической демагогией?
Комментариев нет:
Отправить комментарий