Мифологические
представления каждого народа отражают определённый этап миротворения.
Одни из них описывают ранние ступени эволюции, другие – позднейшие,
взор одних погружается в запредельную глубину происходящего, другие
же сосредотачивают внимание на описании общей панорамы событий.
Греческое мифологическое сознание в «Происхождении богов» описывает
этапы космической эволюции. «Теогония» Гесиода оказывается космологией,
ибо греческие боги олицетворяют не собственно божественные, а космические
начала – созидательные и разрушительные.
Земля-Гея
порождает беспредельное небо Урана
– это первичное выделение и оформление арены космологических процессов (в современной науке
аналогом является понятие протозвёздного
облака). Небо-Уран совместно
с Землей-Геей порождает племя титанов – второе поколение богов, которые
сами по себе и в своих созданиях персонифицируют начальные космические
образования: Океан – воды, как
символ рождения и источника жизни; Заря-Эос,
Солнце-Гелиос – это светоносные начала; Луна-Селена, дети Зари-Эоса, Солнце-Гелиос – звёзды, как
космические тела.
Это стадия, на которой
первичный хаос превращается в материю
миротворения, когда духоносные
творческие начала выделяют и оформляют первые островки упорядоченной
материи. Творческие первоимпульсы приводят
хаос в осмысленное движение, кладут первые пределы небытийному бушеванию
хаоса. При встрече небесного и земного миров обнажается их антагонистичность,
в земном пробуждается непримиримая враждебность к небесному. Попытки
внести гармонию в хаос вызывают в нём волну агрессии и разрушения.
Ничто ещё не выделено, явно не оформлено, творческие и разрушительные
тенденции переплетены между собой.
В мифах этот
диалектический процесс выражен в том, что одновременно с созидательными
началами Земля-Гея производит
и начала разрушительные. Один из титанов
– Крон – совместно с хаотическим
порождением Геи – Ночью-Нюктой – оказывается создателем
целого сонма меонических стихий: Кер
– уничтожение, Танат – смерть, Эрида – раздор, Апата – обман.
В первом (возглавляемом Ураном)
и во втором (во главе с коварным Кроном)
поколениях богов тёмные и светлые начала перемешаны. Каждая из
действующих сил является носителем и разрушения, и созидания.
Постепенно мирообразовательное начало персонализируется
в образе Зевса: в древние времена Зевс совмещал функции жизни и смерти, позже он всё более описывался
как носитель космической гармонии и олицетворял светлую сторону
бытия. Это выражается и в этимологии имени бога: на древних
индоевропейских языках это слово означало светлое небо, дневное сияющее небо, на греческом же языке
имя «Зевс» значило жизнь, кипение, орошение, то, через
что всё существует. В классической олимпийской мифологии Зевс является высокой организующей
силой и прародителем олимпийских богов и людей.
Если первое поколение богов олицетворяет собой выделение и единение космического
целого и первичных космических образований – туманностей (Уран – беспредельное небо), а второе – образование космических тел: звезд и планет (титаны – это воплощённые стихии, складывающиеся
в космические тела), то третье
поколение богов борется с выплесками
хаоса, уже скованного покровом космической гармонии.
Этапы борьбы Зевса
за господство на Олимпе отражают этапы миростроительства. Чудесным образом спасённый от отца и возмужавший
Зевс, то есть способный на созидающую
роль, восстаёт на своего родителя титана
Крона – олицетворяющего слепые космические стихии. Зевс возглавляет борьбу мирообразовательных
начал (освобождённые им дети Крона)
с хаотическими стихиями (титаномахия – сражение титанов и олимпийцев). Примечательно, что миротворящее начало использует
и мощь хаотических стихий: некоторые титаны
становятся на сторону богов, на помощь Зевсу приходят и циклопы,
выковавшие для него громы и молнии. Преобразовательно используется
мощь самых необузданных и глубинных
стихий земли: Зевс освобождает
из недр земли сторуких великанов.
Сюжет титаномахии описывает этап мировой эволюции,
который на современном научном языке выражается образом протозвёздного облака, складывающегося
в космические тела. От битвы богов с титанами содрогается вся вселенная
и даже глубины Тартара, – в мирообразовательный
процесс вовлечён предвечный хаос. Все основания колеблются, метаются
молнии, гремит гром, крушатся горы, всё охватывается огнём, арену
битвы покрывают облака дыма и смрада. Согласно мифам, борьба с титанами была долгой и положение
было крайне неустойчиво, всё могло опрокинуться в бездну небытия.
Собственно, титан – это образ самой неустойчивости, переплетения
бытия с небытием, необузданности стихии, которая способна в слепом
порыве на созидание, но новый её всплеск разрушает собственное творение
(Крон, проглатывающий своих детей).
Очевидно, титаны, примкнувшие к
Зевсу, олицетворяют те порывы
хаотической мощи, которые творчески используются мирообразовательным
началом. Меонические же всплески хаоса погашаются встречной волной
таких же стихий, но промыслительно направляемых организующим началом:
в борьбе с хтоническими чудовищами
(рождёнными землей, водой или вышедшими из земли, находящимися
в её недрах – в преисподней); Зевс
использует мощь соприродных им порождений Земли – циклопов, сторуких.
Наконец титаны как воплощение
хаотической неустойчивости, низвергнуты в мрачную бездну Тартара – пространство, находящееся
в самой глубине космоса, ниже Аида – царства мёртвых. На арене битвы
устанавливается определённый космический порядок. Стихии же хаоса
отныне клокочут в глубинах мироздания и скованы более организованными
стихиями (на страже титанов поставлены
сторукие).
В мифах подчёркивается,
что борьба с титанами была «очень долгой – десять лет». Вспомним, что в астрофизике цифра десять взята
за точку отсчёта астрономического времени (103 лет, 107
лет). Можно заметить определённую аналогичность образов науки и мифологии
в описании первичных космологических процессов. Отрывок из книги «На
переднем крае астрофизики» напоминает вышеописанное в мифах
столкновение и взаимопроникновение различных хаотических стихий,
и оформление первичных космических объектов (примечания в скобках
мои. – В.А.):
«После первоначального коллапса (то есть мощного творческого акта, приведшего
в катастрофическое соединение сферы, изначально и антагонистически
разъединённые, что и положило начало дальнейшим процессам) и гидродинамических фаз (очевидно,
первоначального движущежидкостного состояния, в мифологии представленного
образом титана Океана, и в Библии:
«и Дух Божий носился над водою»), молодой звёздный объект всё ещё глубоко погружён в породившие
его облака (в мифологии это порождающее лоно названо Землею-Геей). Он находится внутри своего собственного небольшого плотного
плацентного газопылевого облака, входящего в большой комплекс тёмных
облаков (первичные стихии уже определённым образом оформлены и выделен
центр, из которого исходят импульсы преобразующей упорядоченности).
На ранней стадии у молодого звёздного
объекта возникает сильный звездный ветер (смутное представление
о творящем начале – Духе Божием)…
Этого ветра, вероятно, достаточно, чтобы приостановить дальнейшую
аккрецию газа и пыли из протозвёздного облака (то есть приостановить
самопроизвольное распыление вещества). В случае массивных звёзд более важным для прекращения аккреции
оказывается, возможно, давление излучения, а не звездный ветер… На
первых стадиях этого процесса свет только что возникшей звезды “просачивается”
через небольшие разрывы в плацентном облаке и освещает сгустки вещества
тёмного облака (всё более выкристаллизовывающееся и воплощающееся
светоносное начало активно воздействует на инертную массу хаотического
вещества)… Начало звездообразования
в галактическом масштабе вызывается прохождением газа диска через
гравитационное возмущение в этом диске, которое называют волной
плотности. Когда газ встречается со спиральной волной плотности, возникают
ударные волны, газ сжимается и, возможно, образует комплексы тёмных
облаков, а позднее звезды…» и т.д. и т.п.
Различными научными
школами космологические процессы могут описываться разными понятиями,
концепции будут сменять одна другую, но парадигмами – исходными образцами,
примерами подобных представлений вполне могут служить образы греческой
мифологии. Отметим, кстати, вынужденную мифоподобность некоторых
категорий «научной» космологии, например, звёздный ветер. Но параллелизм космологических образов
мифологии и науки обрывается на самом интересном месте. На каком-то
этапе научный взор отказывается идти далее вглубь реальности. В
книге, озаглавленной «На переднем
крае астрофизики» учёные последовательно расписываются в
принципиальной позитивистской ограниченности научной картины
мирообразования:
«Детали процесса образования облака, теплового
баланса и поля скоростей в облаке, а также механизм, определяющий
спектр размеров фрагментов, ещё не
вполне ясны. Неясны и факторы,
определяющие эффективность звёздообразования в родительских комплексах
облаков… Мы находимся в почти полном
неведении относительно тех факторов, которые оказывают влияние
на сжатие облака и фрагментацию…»
(выделено мною. – В.А.).
Другими словами,
не ясны ни фундаментальные основания, ни сущность происходящих процессов,
непонятны многие детали наблюдаемого явления. В полном неведении учёные оказываются относительно миротворящего и жизнеподвигающего
начала. Так и должно быть, ибо наука не стремится понять смысл мировой эволюции, исходные её начала и цель,
но предлагает бледные штрихи отдельных
фрагментов. Если наука пытается увидеть конкретные детали космического
процесса, то мифология сохраняет красочный образ целого, и, главное, доносит до нас образы смыслов бытия.
Древняя антропогоническая мифология является
по отношению к современной науке прообразом, а её язык – метаязыком
(на основании смыслов которого происходит рассмотрение других языков)
по отношению к языку науки. Если познание ставит перед собой цель
созерцать сущность реальности, то оно должно не только анализировать эмпирически
наблюдаемые факты, но и апеллировать к основаниям человеческой
памяти. Человек как микрокосм
несёт в себе энергию и формы космической эволюции. Истинное познание
должно пробуждать в человеке своего рода «генную» духовную память о решающих узлах
миросозидания, в которых каждая душа принимает непосредственное
участие. Древняя мифология позволяет учёному открыться общечеловеческой
памяти о начале мироздания.
Комментариев нет:
Отправить комментарий