УРОКИ ПРОШЕДШЕГО ДЛЯ БУДУЩЕГО О грядущей государственности России

 

Введение

Пороки парламентской партийной демократии

Самодержавие как искажение русской монархии

Монархия

Общественное самоуправление

Народная монархия

Образы будущего государственного устройства

 

Введение

Заканчивается (или когда-либо закончится) в России переходный период после эпохи революционных потрясений и коммунистического режима. Всё более актуализируется потребность в восстановлении исторических традиций – культурных, общественных, государственных. Абрис грядущего общественно государственного устройства России предваряю некоторыми основоположениями.

 

Верховная власть призвана приводить государственный и общественный порядок:

1. В соответствие с историческими вызовами. Ибо в разные эпохи меняются жизненные уклады страны и внешние угрозы.

2. На основе национальной традиции: цивилизационной, религиозной, культурной, государственной… Избегая чуждых заимствований и выкорчёвывая зловредно занесённые.

3. При опоре на возрождение русского государство образующего народа, его исторической памяти и национального сознания. Ибо без органичного существования народа, отстроившего это государство и эту цивилизацию, Россия не сохранится, что значит не имеют будущего все элиты и народы страны…

4. Пестуя и постепенно расширяя разнообразные формы общественного самоуправления. Учитывая, что, с одной стороны, без общественного контроля государственная вертикаль бюрократизируется и коррумпируется вплоть до самоуничтожения, с другой – бесконтрольная молодь раздалбливает страну, либо служит пехотой «пятой колонны»…

5. Стимулируя, высвобождая или контролируя экономические формы в зависимости от эпохальных вызовов…

6. В ситуациях меняющихся угроз и в соответствие с русским архетипом выживания – маятником сверх мобилизации и демобилизации – расширяя либо сужая, смягчая либо ужесточая все формы жизни национального государственного организма.

 

Формирование современной русской на­цио­наль­ной го­су­дар­ст­вен­ной идео­ло­гии должно ис­хо­дить из ты­ся­че­лет­не­го опы­та российского го­су­дар­ст­вен­но­го строи­тель­ст­ва, учитывать тра­ги­че­ский опыт ХХ века, от­вер­гать все фор­мы экс­тре­миз­ма.

Рос­сий­ское го­су­дар­ст­вен­ное строи­тель­ст­во при­зва­но опи­рать­ся на ре­аль­ность, а не на фик­ции, ру­ко­во­дство­вать­ся жиз­нен­ны­ми ин­те­ре­са­ми русского на­ро­да-государствообразователя, а не за­ру­беж­ны­ми ре­цеп­та­ми и дав­ле­ни­ем, не эгои­сти­че­ски­ми ин­те­ре­са­ми от­дель­ных со­ци­аль­ных и национальных групп.

Возрождение российской традиционной государственности позволит преодолеть нестабильность и остаточную законность переходного периода и восстановить полноценную правопреемственность Российского государства.

 

В тысячелетней российской государственности при множестве народов и верований, огромной территории, суровом климате, отдалённости от мировых торговых путей (морей и океанов), при непрерывных смертельно опасных нашествиях с востока, юга и севера сохранялась и закономерно воспроизводилась традиция единодержавия – князь, царь, император, генеральный секретарь, президент…

Катастрофически отзывался прерыв династии: Иван Грозный – Смутное время, Пётр I – женское царствование и дворцовые перевороты XIII века. Также разрушительными были краткие периоды так называемого «демократического» правления: Боярская Дума в Смутное время, Государственная Дума и Временное правительство в 1917 году. Советское единодержавие трясло при всяком переходе власти и при попытках ввести «коллективное руководство».

Помимо исторической памяти народа необходимо учитывать национальный характер русского государствообразующего народа. Русский человек – государственник не по этатистским, а по религиозным ощущениям родины. Для России характерно единство религиозной и национальной идеи. Сильное государство было для русских людей формой самосохранения и выживания в суровейших исторических условиях. Поэтому государственные институты имели большее, чем в Европе, значение: государство было каркасом жизненного космоса, было более сакральным в общественном сознании и более всеобъемлющим. Государственность в целом воспринималась не как блюститель закона, а как духовно авторитетный институт, венчающий традиционный жизненный уклад. Это не исключало критического отношения к некоторым государственным институтам. Носителем государственной идеи была Верховная власть – монархия. Но русское государственническое жизнеощущение далеко от тоталитаризма – всевластия государства. В русском сознании государство – это не столько система принуждения и наказания, сколько инстанция отеческой защиты, мобилизующая через чувство общенационального долга. Поэтому индивидуальные интересы всегда были подчинены нуждам мира, земли, государственного бытия.

Государственный инстинкт русского человека делал его природным монархистом – стремящимся к созданию единодержавной власти, стоящей над сословиями и выражающей общенациональные интересы, подчиняющейся голосу религиозной совести. Без тяготения к монархическому укладу русский народ не выжил бы, и русская государственность не просуществовала бы тысячу лет.

Государственнический инстинкт народа был механизмом самозащиты в суровых условиях выживания. Но чрезмерно централизованная власть создавала благоприятные условия для злоупотреблений и разнуздания властной элиты. Многие трудности и катастрофы русской жизни вызваны самодурством правителей. Поскольку верховная власть воспринимается русским народом более сакрально, чем в Европе, то преступления власти, то есть её десакрализация, пробуждали в народе агрессивные стихии.

Когда государство чрезмерно нарушало необходимые пределы власти и невыносимо давило (как при опричнине Ивана Грозного), или лишалось легитимности (как при убийстве Петра III, отозвавшемся пугачевщиной, всё-таки главная причина – Манифест о вольности дворянства 1762 года, приведший к освобождению дворянства от «крепости» государству, освободив его от обязательной военной или государственной службы, при  одновременном ужесточении крепостного права для крестьян), либо слабело и рушилось (как в Смутное время), либо при низложении монарха в феврале 1917 года – разваливался авторитет не только ограничений, запретов и повелений, но и основных жизненных идеалов. Народ деградировал, рушил жизненный уклад и мстил всем и себе. При отсутствии сурового, но справедливого дисциплинирующего авторитета власти народ впадал в смуту.

Нарушал или разрушал охранительный государственный порядок всегда правящий слой, народ отвечал на это русским бунтом. «Не приведи Бог видеть русский бунт – бессмысленный и беспощадный. Те, которые замышляют у нас невозможные перевороты, или молоды и не знают нашего народа, или уж люди жестокосердные, коим чужая головушка полушка, да и своя шейка копейка» (А.С. Пушкин).

Рассмотрим чуждость для России навязанной парламентской партийной демократии, далее проанализируем недостатки и достоинства российской монархии, затем попытаемся набросать образ наиболее органичной и исторически востребованной формы государственного устройства России. Используются наработки по этой теме русских мыслителей и политических деятелей.

 

Пороки парламентской партийной демократии

Партии обречены на перманентную борьбу за большинство голосов избирателей, неизбежно используя демагогию, обман, подкуп… При этом конституция оказывается своего рода регламентом этой борьбы. Выборы по партийным спискам чрезмерно усиливают власть партийных функционеров, утверждающих список кандидатов, а также дают перевес крупным партиям. Избиратели при этом во многом руководствуются мифами и фикциями предвыборной демагогии господствующих СМИ. Апогей пороков демократии был продемонстрирован при президентских выборах в 2021 году в США. Среди прочего, стало очевидным, что республиканские формы правления не дают гарантии свобод. Так при свободных выборах в Германии в начале тридцатых годов ХХ века большинство населения проголосовало за тоталитарные партии – национал-социалистов и коммунистов.

Прозорливый Пушкин Алекандр Сергеевич сформулировал классическую и всё более актуальную для русских консерваторов характеристику западной демократии.

«Средоточии Европы, в которой общественная жизнь эгоистическая, в которой наука и поэзия – не цели, а средства», а народ «властвует в ней отвратительною властию демокрации… Уважение к сему новому народу [американцам] и к его уложению, плоду новейшего просвещения, сильно поколебалось. С изумлением увидели демократию в её отвратительном цинизме, в её жестоких предрассудках, в её нестерпимом тиранстве. Все благородное, бескорыстное, все возвышающее душу человеческую, подавленное неумолимым эгоизмом и страстию к довольству (comfort); большинство, нагло притесняющее общество; рабство негров посреди образованности и свободы; родословные гонения в народе, не имеющем дворянства; со стороны избирателей алчность и зависть; со стороны управляющих робость и подобострастие; талант, из уважения к равенству, принужденный к добровольному остракизму; богач, надевающий оборванный кафтан, дабы на улице не оскорбить надменной нищеты, им втайне презираемой: такова картина Американских Штатов, недавно выставленная перед нами… А что такое Соединенные Штаты? Мертвечина. Человек в них выветрился до того, что и выеденного яйца не стоит».

Роковая ошибка императора Николая II – введение в России по западному образцу многопартийного парламента. Что было одной из причин революции февраля 1917 года, и как следствия – большевистского переворота октября 1917 года. Прозападный правящий слой России со времён Петра I забыл или не хотел знать русские традиции народоправия.

Надо признать, что чуждые русской исторической органике формы западного парламентаризма так и не прижились в России до сих пор. По задумке отцов западного парламентаризма партия есть организация граждан, объединенных программой будущего страны, и реализующей эту программу в случае победы на выборах. В современной России такая партия так и не привилась. Есть партия прошлого – КПРФ. Меняются партии настоящего – правящие партии Выбор России, Наш Дом Россия, Единая Россия… Но и подлинно оппозиционных партий тоже не было и нет. Приводными ремнями партий власти оказываются семейный подряд Жириновского, коллективное политическое предпринимательство - партия Справедливая Россия – За правду, несистемная оппозиция - индивидуальное предпринимательство Явлинского…

Самодержавие как искажение русской монархии

В суровейших географических, климатических, геополитических условиях, при огромной территории и множестве народов, в состоянии войны или преддверии войны государство в России сохранялось только при сильной и твёрдой единодержавной власти. Наиболее успешной, следовательно, наиболее органичной формой правления была власть монархическая. При всех её искажениях и недостатках.

Искажена традиция русского монархизма в революции Петра I с введением самодержавного правления. Термин «самодержавие» впервые появился при великом князе московском Иване III и обозначал внешний суверенитет государя (независимость ни от какого другого властителя). Был заимствован один из титулов византийского императора, означавший «сам властвует», «сам держит власть». Самодержец не зависим ни от какой внешней власти, никому не платит дань, то есть является сувереном. При Иване Грозном «самодержавие» временно использовалось также и для обозначения неограниченной внутренней власти царя. При Петре I понятие «самоодержавие» стало отождествляться с европейским понятием «абсолютизм».

Абсолютная монархия Петра I по образцам европейского абсолютизма упразднила традиционно русские формы народного самоуправления. При которых в Боярской Думе монарх согласовывал решения с высшей аристократией, Земские соборы как представительства всех сословий страны разрабатывали и принимали согласные с царем основополагающие государственные решения, развивалось и местное самоуправление. С Петра I императору принадлежала вся полнота государственной власти – законодательной, исполнительной, судебной, военной и религиозной. Самодержавие всё более оправдывалось сакрально как имеющее божественное происхождение, в то время как на трон иногда всходили в результате переворотов, при убийстве законных монархов, не редко своевольные решения императоров отзывались катастрофами в исторической судьбе страны. Попытки императора Александра II начать процесс медленного восстановления традиционно русских государственных институтов введением совещательного представительства были прерваны его убийством в день, когда закон должен был вступить в силу.

 

Наследник Александр III отверг этот проект Манифестом о незыблемости самодержавия. «В основе политического понимания Александра III лежала роковая, глубокая, принципиальная ошибка—отождествление самодержавия с самовластием» (Д.Н. Шипов). Только ошибка эта была к тому времени становым хребтом российской монархии. Так один из лучших русских монархов заложил мину замедленного действия, обрушившую в дальнейшем Россию.

Надежды зарождавшейся общественности и земства при вступлении на трон Николая II, что молодой государь осознает необходимость сближения власти с обществом и создания институтов их взаимодействия, потерпели крушение. Николай II заявил: «Мне известно, что в последнее время слышались в некоторых земских собраниях голоса людей, увлекавшихся бессмысленными мечтаниями об участии представителей земства в делах внутреннего управления; пусть все знают, что я, посвящая все свои силы благу народному, буду охранять начала самодержавия так же твердо и неуклонно, как охранял его мой незабвенный покойный родитель». Далее император до последнего охранял отжившие и вредоносные формы, чтобы затем под давлением роковых событий идти на скороспелые и не адекватные уступки. В результате 17 октября 1905 года Высочайшим Манифестом об усовершенствовании государственного порядка учреждается законодательная Государственная Дума, которую (как и Думу второго созыва) пришлось незаконно распускать из-за их явно деструктивного характера. Но и последующие Думы оказались трибуной для подготовки переворотов и революций.

Оборванные Александром III запоздалые реформы Александра II, затем упорство Николая II свидетельствовали о том, что под «самодержавным» панцирем стагнировала Российская монархия, не способная выполнить одно из основных своих служений:

Верховная власть призвана приводить общественное и государственное устройство в соответствие с эпохальными вызовами, постепенно приобщая к общественной активности и государственной деятельности новые социальные слои. Прежде всего, в полной мере возрождая русскую традицию самоуправления.

Бурный хозяйственный и культурный рост радикально менял социальный состав империи, но правящим слоем оставались аристократия и дворянство. Фигуры лидеров февральского переворота Гучкова, Милюкова, Родзянко отражают общую закономерность: богатые, европейски образованные, талантливые и динамичные растущие численно слои были ограничены в общественной активности и не имели допуска к участию в государственных делах, видели все недостатки монархии и бюрократии, но не имели никакого опыта политической и государственной деятельности до такой степени, что не сознавали отсутствие этого опыта. К тому же господствующая в образованных слоях секуляризация и западничество лишало их связи с русской исторической традицией, воспитывающей ответственное отношение к государственному служению. В итоге февралистов объединило опасение, что победивший в войне Император вернётся к самодержавному правлению. Эгоистический жизненный интерес лишал убежденных монархистов остатков здравомыслия и принудил их «во им блага России» сменить Монарха и Верховного Главнокомандующего перед победоносным наступлением армии…

Так "цунами" Петровской революции принесли множество бед России и достают до сегодняшнего дня.

По мере того, как концепция "самодержавия" всё более проявляла свою историческую несостоятельность, развивалась религиозная её апология. Православному сознанию должно быть очевидно, что принцип неограниченной монархии, трактуемый как европейский абсолютизм, – это симбиоз монофизитского и монофилитского уклонов с неоправданным обожествлением конкретного человека. Утверждение, что царь как помазанник Божий является непосредственным исполнителем воли Божией и потому ничем в обществе не ограничен, по существу не соответствует православному мировоззрению, ибо опровергает Благовестие Богочеловека – Богочеловеческую сущность бытия. С одной стороны, монофизитско-монофилитский подход отказывает и царю, и подданным в богоданной свободе и высшей ответственности, чем умаляет человеческую природу и волю в Богочеловеческой сущности Спасителя. С другой же – наделяет конкретного смертного человека божественными прерогативами. В то время как помазание на царство религиозно и государственно легализует монарха, но не прибавляет ему божественных достоинств, даже разума и положительных качеств характера, зависимых от человеческого, а не божественного его происхождения. В Византии помазание на царство означало ограничение прав императора нормами христианской веры, по которой император не мог предаваться языческим обычаям – многоженству, несправедливому суду и жестокой расправе, разнузданным увеселениям… В России помазание толковалось как предоставление императору прав на управление Церковью. Новоявленными же неофитами-монархистами возрождается подход Ивана Грозного, оправдывающего свою тиранию: царь как «помазанник Божий» независим от земных авторитетов и установлений, подчиняет свою волю непосредственно голосу Божиему в себе. То есть, помазание на царство, не являясь таинством, наделяется свойствами сверхтаинства.

Православие в большей степени, чем другие христианские конфессии, сохранило христианскую истину о единстве и неслиянности Божественного и человеческого начала. В применении к монарху это означает самостоятельность, творческую активность и ответственность человеческого перед Божественным. Из чего следует, что русский царь, как помазанник Божий призван смиренно и неукоснительно подчиняться голосу Божию в себе – совести, чувствовать высшую ответственность перед Господом в своём служении и попечении о подданных, благоговейно относиться к духовному авторитету Церкви. Как человек царь печётся о священных традициях отечества и подчиняет свою волю Верховному Закону государства.

Распространённые ныне в монархических кругах симпатии к неограниченной, самодержавной монархии, которая, якобы, имеет божественное происхождение и потому гарантирует от земных пороков, не соответствуют ни реальной истории, ни православному миросозерцанию. Это скорее стилизованное православие и мимикрия под монархическую идею, без осознания её религиозных основ.

 

Достоинства наследственной монархии

Из всех политических институтов и фигур монарх наиболее независим от внешних сил, которых не должно допускать до формирования властных механизмов страны. Наследственный монарх, находясь вне политического театра, наиболее независим и от внутренних факторов, находится вне столкновений всяких групповых интересов – региональных, финансовых, политических, экономических, общественных, от СМИ, от пропаганды, агитации, рекламы…

Наследственная монархия – это власть случайности рождения, когда некий человек рождается с правами на власть. Поэтому наследование власти – бесспорно и независимо от других факторов. При этом случайно родившийся наследник попадает в лучшие условия для профессиональной подготовки. Будущий монарх воспитывался в приобщении к русской исторической традиции, был призван ощущать своё правление в предстоянии перед Богом и служении народу. Это побуждало его совестливо мотивироваться в своих действиях. От того русская монархия и называлась «диктатурой совести». Монарх способен исходить из моральных принципов, которые выше эгоизма, свойственного всякой общественной группе, неизбежно стремящейся к власти и к подавлению других групп. Поэтому монарх во многом был выше закона. Отсюда он являлся своего рода «третейским судом», стоящим над народами, классами и сословиями. К тому же монарх экзистенциально заинтересован в конкуренции и поддержке разнообразных форм хозяйствования, ибо заинтересован в процветании общего хозяйства страны, а значит и в защите личных экономических интересов всех и каждого.

До Петра I русские государи согласовывали свои решения с соборной совестью народа в виде элитного (Боярская Дума), народного (Земский Собор) и церковного (Священный собор) представительства. Такой государственный строй минимизировал борьбу различных общественных групп и борьбу между властью и обществом. А также в наибольшей степени способствовал солидарному поиску общенациональных интересов. Русский монархический институт, представляющий собой мощную власть, в соответствии с историческими возможностями наиболее защищал свободу и интересы всего народа, а не сословия или слоя. Ибо права и свободы наиболее могут быть обеспечены моральной солидарностью общества, власти и общества. Монарх интегрировал мнения и позиции большинства, больше, чем разнообразные государственные институты. Он способен выразить национальный жизненный интерес, объединять разнообразные общественные элементы в единое целое. В то же время подчинять отдельные интересы интересам целого.

«По И. Аксакову: Царю принадлежала сила власти, и народу – сила мнения. Или по Л. Тихомирову: монархия состояла не «в произволе одного лица, а в системе учреждений». Московские Цари «силой власти» реализовали «мнение Земли». Это мнение, организованное в Церковь, в Церковные и Земские соборы и в неорганизованном виде представленное населением Москвы, не менялось от цареубийства. Соборы никогда не претендовали на власть (явление с европейской точки зрения совершенно непонятное), и Цари никогда не шли против «мнения Земли» – явление тоже чисто русского порядка. За монархией стояла целая «система учреждений», и все это, вместе взятое, представляло собою монолит, который нельзя было расколоть никаким цареубийством» (И.Л. Солоневич). 

Изучая русскую историю, эпохи Смуты, Петра I и Пугачевщины, А.С. Пушкин пришёл к выводу, что монархия для России является наиболее естественной и совершенной формой правления. Так в передаче Н.В. Гоголя А.С. Пушкин судил о монархической власти:

 «Как умно определял Пушкин значение полномощного монарха и как он вообще был умён во всем, что ни говорил в последнее время своей жизни! “Зачем нужно, – говорил он, – чтобы один из нас стал выше всех и даже выше самого закона? Затем, что закон – дерево; в законе слышит человек что-то жестокое и небратское. С одним буквально исполнением закона не далеко уйдёшь; нарушить же, или исполнить его никто из нас не должен: для этого-то и нужна высшая милость, умягчающая закон, которая может явиться людям только в одной полномощной власти. Государство без полномощного монарха – автомат: много-много, если оно достигнет того, чего достигли Соединенные Штаты. Государство без полномощного монарха то же, что оркестр без капельмейстера: как ни хороши будь все музыканты, но, если нет среди них ни одного такого, который бы движением палочки всему подавал знак, никуда не пойдёт концерт»

Об этом писал И.Л. Солоневич: «Основная, самая основная идея русской монархии ярче и короче всего выражена А. С. Пушкиным – уже почти перед концом его жизни: "Должен быть один человек, стоящий выше всего, выше даже закона". Русский склад мышления ставит человека, человечность, душу, выше закона и закону отводит только то место, какое ему и надлежит занимать: место правил уличного движения. Конечно, с соответствующими карами за езду с левой стороны. Не человек для субботы, а суббота для человека. Не человек для выполнения закона, а закон для охранения человека. И когда закон входит в противоречие с человечностью – русское сознание отказывает ему в повиновении».

Русские мыслители осознавали специфику русского правосознания: «Никогда русский человек не верил и не будет верить в возможности устроения жизни на юридических началах» (Л.А. Тихомиров). «Европейское правосознание формально, чёрство и уравнительно, русское - добродушно и справедливо» (И.А. Ильин).

Наследственная монархия, конечно же, не совершенная форма правления, но она лишена многих пороков других политических систем, а такаже имеет достоинства, не присущие другим. Для России монархия - наиболее естественное традиционное государственное устройство.

Общественное самоуправление

В русской системе народоправия (называемого ныне демократией), были представлены Церковь, аристократия, земство, купечество, крестьянство, наука, профессиональные союзы, кооперации различных промыслов – в Боярской думе, Земском Соборе, системе местного самоуправления. Сложная система управления Московского государства гармонично сочетала аристократический и демократический элементы.

Боярская дума – совещательное учреждение при государе, вместе с царём была единой верховной властью.  Состояла в основном из аристократии: бояр, окольничьих, думных дворян, думных дьяков. Решения совместно с царём выносились по форме: «Государь указал и бояре приговорили» или «По государеву указу бояре приговорили». Законодательные права царя и думы были совместными. В виде исключения царские указы без боярских приговоров появлялись во время борьбы царя с боярством (при Иване Грозном), или при решении незначительных вопросов, не требовавших коллегиального решения, или в случае спешки. Боярские приговоры без царских указов издавались либо при наличии у бояр специальных полномочий, полученных от царя, или во время междуцарствия.

Земские (общегосударственные) Соборы – собрание представителей всех слоёв населения, кроме крепостных. Первоначально Соборы возникли в первые времена объединения Руси как чрезвычайные органы в виде расширения состава Боярской думы. Окончательную форму обрели с середины XVI и действовали до конца XVII веков. Соборы как голос и решения «всей земли» включали в своём составе боярскую думу, высшее духовенство и разных "советных людей", местные выборные власти - от дворян, купцов, из слобод, городов, посадов, вольных крестьян. При избрании Михаила Романова на Соборе 1613 года участвовали и казаки. Выборные хотя и имели полномочия, но свои решения рассылали на опрос городов. Таким образом Собор был в высшей степени национальным. Соборы обсуждали разнообразные вопросы жизни государства, и принимали решения совместно с Государем. В междуцарствия соборы становились властью верховной.

Общественное самоуправление введено с середины XVI. В городах, пригородах, волостях и погостах, в частных владениях бояр и других землевладельцев избирались самими жителями старосты и целовальники, сотские и дворские. Уставные грамоты регулировали, как области управлялись сами собой без государевых наместников и волостителей (представителей великокняжеской и царской власти на местах). Воевода осуществлял власть Государя совместно с общественными представителями и не мог вмешиваться в выборы и дела самоуправления. Губного старосту, ведавшего уголовными делами, выбирали дворяне и боярские дети. Земский головной староста выбирался уездным и городским населением, был представителем «мира» перед правительством, должен был защищать мир от воеводы. При нем состояли выборные от уездных крестьян советники. Они составляли земскую избу. И вольные, и владельческие крестьяне выбирали общинных старост, «посыльщиков» (для сношений с воеводой и его приказными людьми), выбирали земского пристава «для государева дела и денежных сборов». В некоторых волостях выбирались земские судьи, целовальники (полицейские власти) и сотские. Церковные приходы выбирали священников и церковных дьячков. Монастырские крестьяне выбирали приказчиков, старост, целовальников, сотских, пятидесятских, десятских, а для "губных дел" (уголовных) - губных приказчиков, губных целовальников и дьячков. Монастыри определяли свои отношения к крестьянам "уставными грамотами". По всем делам весь народ имел право обращения к Государю. «Правительство не оставалось глухо к челобитьям. Просил какой-нибудь мир выборного чиновника вместо коронного - правительство охотно соглашалось. Бьют челом, чтобы городового приказчика (по-нашему коменданта) отставить и выбрать нового миром: государь велит выбирать" (С.М. Соловьев).

Народная монархия

Это понятие ввел И.Л. Солоневич, и оно обозначало основу русской государственной традиции: Верховная власть – это единство монархии и народного представительства.

Именно этот симбиоз до Петра I позволял максимально застраховываться от недостатков наследственной монархии – случайности рождения слабого наследника, а также опасности тирании. Стопроцентных гарантий не предоставляет никакая система власти, тем не менее в русской истории было только два тирана – Иван Грозный и Пётр I, в то время как в европейских монархиях нередко тиранами были каждый второй. Монархия без народного представительства – народоправия эффективно работать не могла, ибо неизбежно вырождалась в тиранию, - как при позднем Грозном, ослабившим репрессиями и опричниной представительные институты, и при Петре I, их отменившего.

Наследственный монарх находится вне неизбежной политической борьбы, а не является результатом этой борьбы, как диктатор, или случайностью этой борьбы, как президент.

Иван Солоневич, опираясь на русскую государственную традицию разработал концепцию народной монархии, во многом актуальную до сего дня:

«1) Нам необходима законно наследственная, нравственно и юридически бесспорная единоличная монархическая власть, достаточно сильная и независимая для того, чтобы:

а) стоять над интересами и борьбой партий, слоев, профессий, областей и групп;

б) в решительные моменты истории страны иметь окончательно решающий голос и право самой определить наличие этого момента.

2) Нам необходимо народное представительство, которое явилось бы не рупором «глупости и измены», каким стало наше недоношенное заимствование из Европы в лице Государственных дум всех созывов, а народное представительство, которое отражало бы интересы страны, её народов и её людей, а не честолюбивые вожделения Милюковых или Керенских или утопические конструкции Плехановых или Лениных.

Обе формы Верховной Власти необходимы одинаково:

1. Для того, чтобы обеспечить страну от крепостных прав под любым их номером, для предупреждения каких бы то ни было попыток навязать стране какое бы то ни было «дворянство», белое или красное, капиталистическое или бюрократическое, социалистическое или солидаристическое.

2. Для того, чтобы обеспечить стране эквивалентную ей вооруженную силу, следовательно, и внешнюю безопасность. Обе формы Верховной Власти должны в одинаковой степени черпать свою силу и свою устойчивость не в «средостении между Царем и Народом» и не в «оторванности интеллигенции от народа», а в «системе учреждений», организующих традиции, мнения и интересы народных масс во всех формах местного, профессионального и национального самоуправления. Мы возвращаемся к аксаковской формуле: «Народу – сила мнения, Царю – сила власти».

Это необходимо для совершенно конкретной задачи – защиты свободы, труда, жизни, инициативы и творчества каждого народа империи и каждого из людей каждого народа… Для защиты частной собственности или, что одно и то же, – частной инициативы. Эта собственность и эта инициатива могут быть ограничены только в случаях самой крайней и самоочевидной необходимости – отчуждение частной земли под постройку железных дорог, винная монополия, эмиссионная монополия и тому подобное… Монархия не означает никакого окончательного, вечного хозяйственно-социального строя. Монархия – это только рамка для поисков. Рамка, сдерживающая эти поиски в пределах человеческого разума и человеческой совести».

 

Образы будущего государственного устройства

Настаёт время задуматься над наиболее органичной для будущности России форме государственности, исходя из исторического опыта России, учитывая достоинства и недостатки каждого периода и каждой формы правления.

Вслед за Иваном Солоневичем её можно было бы назвать Народной монархией, развивая концепции Ивана Солоневича, Льва Тихомирова, русских мыслителей и общественных деятелей начала ХХ века, Александра Солженицына.

Наиболее органична и успешна для России Верховная Власть, сочетающая Монархию и Народное представительство.

Монархическая традиция была искажена в революции Петра I в концепции самодержавия (европейского абсолютизма), в превратной форме являлась в единоличной власти генеральных секретарей советского периода, нынешний президентский институт наиболее близок к монархическому принципу, но не имеет основного признака монархии – наследования власти. Традиция народного представительства была искорежена послепетровским периодом, полностью уничтожена при коммунистическом режиме, подавлена и искажена в Новой России культом западной многопартийности.

Понятно, что восстановление монархии в России – дело неопределённого будущего.

Ибо, как говорил сын Петра Столыпина, монархия – единственная форма правления, которую невозможно привнести с «чёрного хода», даже демократию можно установить директивно, подлинная же монархия возможна только при народном волеизъявлении. Большинство населения России склонно к поддержке единодержавной власти, при этом оно ещё далеко до осознания основ монархической государственности. Здесь, очевидно, необходим период просвещения со стороны общественности, но и со стороны власти. Решающим будет ориентация правящих слоёв, которых могут склонить к монархическому принципу неожиданные исторические катаклизмы.

В любом случае своевременны размышления над возможными формами восстановления монархии в России.

Вместе с тем, появляются условия и явилась жизненная необходимость начать отстраивание российской традиции Народного представительства.

 Представительства, органически связанного с органически выросшими общественными организациями, с деловыми и культурными организациями.

 

В наше время для восстановления исторической легитимности при полноправном и полноценном воссоздании Российского государства необходим созыв аналога Земских соборов – Российского Народного собрания, которое правомочно восстановить прерванную революционным переворотом 1917 года преемственность законной Верховной власти России.  Ибо до сих пор мы живём в условиях остаточной или частичной, ущербной законности, что объясняет многие искажения нашей жизни. Может быть следует оставить в далёком прошлом замечательное название «Земский собор», и, вместе с тем отказаться от исторически скомпрометированного названия «Учредительное собрание». России требуется не учреждение новой государственности, а восстановление органичных государственнических традиций. РНС призвано выразить единство всех народов и профессиональных сословий России – это соборное единство власти. РНС правомочно решить вопрос о форме государственного устройства России и принять Основной Закон государства.

Таким образом, в России – огромной и многонациональной стране со своеобычными духовно-религиозными традициями – наиболее органична монархическая форма государственного правления с широким общественным самоуправлением, или народная монархия: «Нам необходима сильная и твердая власть. Она может быть монархией или диктатурой. Властью Милостью Божией или властью Божиим попущением» (И.Л. Солоневич). Монархия соответствует нормам русской православной цивилизации, где Верховная власть должна быть персонифицирована, не может быть секулярной, но должна быть независимой от политической конъюнктуры. Монархия – это общенациональная надклассовая власть, руководствующаяся велениями религиозной совести, сознающая свою небесную ответственность и земное назначение.

При монархии наиболее отработан механизм передачи власти: наследник с детских лет воспитывается в отечественных традициях и готовится к высшему государственному служению. Монарх для прихода к власти и сохранения власти освобождён от неизбежного бремени теневых сторон конкурентной политической борьбы: самоутверждения в глазах конъюнктурного общественного мнения, популизма, соблазнов во имя политической победы принимать недостойные решения, идти на компромиссы с совестью, совершать жестокие поступки. Легитимный монарх более других правителей существует в здоровой нравственно-духовной атмосфере. Монарх по природе своей власти более других правителей способен к наибольшей человечности и к милосердию.

Народная монархия позволяет избежать роковых случайностей династического наследования, зависимости от своеволия властителей либо произвола общественных стихий. Народная монархия более других государственных устройств защищена от опасностей тирании, с одной стороны, и охлократии, с другой. Народная монархия в наибольшей степени способна обеспечить принципы народоправия, тогда она и является монархией народной.

«Гарантией против диктатуры бюрократии может быть только монархия и только в её опоре на народное самоуправление, причем монархия, как установление, стоящее над всеми классами и слоями нации, может, как это фактически и практиковалось в Московской Руси, принимать меры против бюрократического перерождения самоуправления (например профессионального) и ставить этому самоуправлению твердо очерченные рамки, а самоуправление – контролировать государственный аппарат страны и не давать ему возможности перерождения в диктатуру чиновничества» (И.Л. Солоневич).

Народная монархия наиболее соответствует единству Божественной и человеческой природы, явленному Богочеловеком: Верховная власть должна осознавать своё священное призвание, но, вместе с тем, обязана подчиняться и соборно учрежденному земному закону. Верховной целью и задачей верховной власти– должно быть духовное и нравственное развитие личности, без чего невозможно процветание государства и благополучие общества. «Цель общежития - установить между людьми нравственный порядок» (М.М. Сперанский). «Свобода и законность, чтобы быть прочными, должны опираться на внутреннее сознание народа» (А.К. Толстой). «Политическая крепость прочна только тогда, когда держится на силе нравственной» (В.О. Ключевский). «Во многих случаях то, что является правом, запрещается моралью, которая обращается к человеку с заповедями высшими и более строгими» (П.И. Новгородцев).

 

Полномочия монарха должны определяться Основными (Верховными) Законами государства, которые гарантируют неотчуждаемые права граждан России, незыблемость государственного устройства и целостность государства. Таким образом, в институте народной монархии народ не только сам определяет форму государственного правления, но и конституирует свои богоданные права, сохранность традиционных форм жизни. «Монарх должен быть поставлен над законом, ибо «закон совести» личности выше права. Но монарх не может быть поставлен над людьми, над их суверенными личными правами» (И.Л. Солоневич).

Нынешний президентский институт наиболее приближен к полномочиям монарха. Очевидно, что зарубежная политика должна быть в ведении монарха. Монарху должны непосредственно подчиняться силовые ведомства, руководители которых должны и им назначаться и освобождаться от должности. Монарх назначает Председателя Правительства после консультаций в Высшем представительном органе, самостоятельно освобождает его от должности.  Министры по предложению Председателя Правительства могут утверждаться Монархом после консультаций в Высшем представительном органе. Оправдано также сохранение влияния Монарха на судебную власть. Монарх обладает правом законотворческой инициативы и должен иметь право вето законов, принимаемых Представительной властью, в свою очередь, Представительная власть должна иметь полномочия на отмену вето Монарха. Но при этом, должна быть оговорена возможность экстраординарного окончательного отвержения Монархом вето Представительной власти. Монарх полномочен издавать законодательные указы, в сферах, не регулируемых законами государства, а также в чрезвычайных ситуациях, специально оговорённых в Основных законах. Монарх предлагает для утверждения Высшим представительным органом кандидатуры Генерального прокурора, Председателей Конституционного и Верховного суда, а также обладает правом отправлять их в отставку. Имеет смысл сохранить некоторые государственные институты, выработанные при президентском правлении: Государственный совет, Совет безопасности …

Надо сказать, что подобная система начала складываться уже при Николае I, где после кодификации права Сперанским деятельность любого института жёстко регламентировалась законом, и Государь действовал в рамках Законов Российской империи. Причём, эта система только эволюционировала, вплоть до 1917. При нашей разорванной и частичной государственной легитимности необходимо возрождать правопреемственность с русской государственной традицией.

После революционных катастроф и целенаправленного физического истребления большевиками рода Романовых позиция легитимистов исторически бессмысленна и не оправдана. Претендующий на российский престол так называемый Российский императорский дом – Мария Владимировна и её сын Георгий Михайлович (Георг Гогенцоллерн) – не имеет на это прав по законам Российской империи, не признаётся никем из потомков Романовых, а также скомпрометировал себя неучастием в похоронах останков императора Николая II, его семьи и близких из-за отказа российского Правительства предоставить ему на церемонии похорон особый от остальных Романовых статус. Гораздо более обоснованной исторически и юридически является позиция «соборников» или «соборян», не признающих прав Великого Князя Кирилла Владимировича и его наследников на престол и выступающих за избрание нового русского царя на Земском соборе. Зрелость исторической памяти и национального сознания русского народа государствообразователя, историческая необходимость и явление авторитетного национального лидера могут создать условия для выборов на аналоге Земского собора нового монарха России.

 

Создание системы представительных учреждений должно начинаться с территориального и профессионального  самоуправленлия и заканчиваться центральным представительством, составленным по территориальному и профессиональному принципу.

Как говорилось, многопартийная система так и не прижилась в России, и тем дальше она будет искусственно поддерживаться, тем сокрушительнее окажется её падение. Но партии могут участвовать в выдвижении кандидатов наравне с профессиональными и другими общественными организациями.

Жизненно важно начать воссоздание традиционно русских форм народного самоуправления, говоря современным языком, – «демократии малых пространств: небольшого города, посёлка, станицы, волости (группа деревень) и в пределе уезда (района). Только в таком объёме люди безошибочно смогут определить избранцев, хорошо известных им и по деловым способностям, и по душевным качествам. Здесь – не удержатся ложные репутации, здесь не поможет обманное красноречие или партийные рекомендации. Это – именно такой объём, в каком может начать расти, укрепляться и сама себя осознавать новая российская демократия… Демократия малых пространств веками существовала в России. Это был сквозь все века русский деревенский мiр, а в иные поры – городские веча, казачье самоуправление. С конца прошлого века росла и проделала немалый путь ещё одна форма его – земство, к сожалению, только уездное и губернское, без корня волостного земства и без обвершения всероссийским» (А.И. Солженицын). Выборы в первичное местное самоуправление – прямые. Выборы их глав осуществляются органами местного самоуправления.

Ячейки самоуправления и должны стать школой гражданской активности и ответственности граждан, преодолевающие нынешнюю разобщённость и отчуждённость друг от друга жителей-соседей, школой управления и формирования политических кадров, а также фундаментом системы общегосударственного народного представительства. На всех уровнях выборов самоуправления и местного управления оправдано ввести ценз оседлости (различный в зависимости от специфики региона), чтобы избиратели и избираемые были укоренены в конкретной местности и связаны жизненными интересами с её жителями. Учитывая инфантилизм и зависимость нынешней молодежи от враждебных и чуждых традиции информационных систем, необходимо повысить возрастной ценз: активное избирательное право – до 20 лет, пассивное избирательное право – до 30 лет.

Со второго уровня вводятся двухступенчатые выборы. Местные органы самоуправления выделяют из своего состава пропорциональную долю в городское или районное собрание. Далее эти собрания кооптируют в свой состав 30-40% от полной их численности граждан, выбираемых из числа выдвигаемых местными профессиональными и общественными организациями известных и авторитетных в данной местности деятелей. Главы и исполнительные органы городов и районов избираются их собраниями.

Та же система воспроизводится при выборах в региональные собрания – областей и республик. При этом выбывшие участники городских и районных Собраний переизбираются по изложенной системе. Главы регионов избираются на прямых выборах жителей региона из кандидатов, выдвигаемых общероссийскими и региональными профессиональными и общественными организациями. Руководители регионов подлежат утверждению главой государства, который обладает правом отставки регионального руководителя. В случае не утверждения руководителя региона проводятся новые выборы. В случае повторного не утверждения руководитель региона назначается Главой государства на полный избирательный срок.

Имеет смысл после реформы местного и регионального самоуправления приостановить на год созыв общегосударственного Народного представительства, чтобы устоялся фундамент реформ, обрели известность, опыт и знание друг друга избранные кадры.

«Во всём, где общественные силы и сами способны поддерживать общеобязательные нормы, действие правительственных учреждений излишне и даже вредно, так как без нужды расслабляет способность нации к самостоятельности. Повсюду, где допустимо прямое действие народных сил – в форме ли местного самоуправления или деятельности ещё каких-то отдельных общественных ассоциаций, союзов, – это прямое действие должно быть им открыто. Кроме того, этот общественный подпор незаменим для контроля над государственно-бюрократической системой и заставляет любого там чиновника служить честно и поворотливо.» (А.И. Солженицын).

Российское народное собрание (около тысячи народных депутатов) является Высшим представительным и законодательным собранием России. 60% РНС формируется делегированием участников региональных Собраний. При этом выбывшие участники городских и региональных Собраний переизбираются по изложенной системе. 40% РНС кооптируется из числа известных и заслуженных общественных и политических деятелей по предложениям Главы государства, общероссийских общественных и профессиональных организаций и партий. Срок полномочий народных депутатов РНС 5 лет. Сессии РНС созываются два раза в год, по решению Главы государства или Верховного Совета РНС могут созываться внеочередные сессии РНС. На первой сессии РНС разрабатывает и принимает Основные законы России, определяет государственный строй или назначает переходный период до его назначения. РНС имеет высшие полномочия в сфере законодательства, обладает контролирующими функциями над всеми ветвями власти и всеми сферами деятельности государственных структур, назначает по предложению Главы государства Генерального прокурора, Председателей Конституционного и Верховного судов, Председателя счётной палаты.

Российское народное собрание избирает из своего состава постоянно действующий однопалатный Верховный Совет – 200 человек, являющийся Законодательным собранием. Комитеты и комиссии ВС формируются на постоянной основе из состава РНС и ВС. Верховный Совет разрабатывает и принимает законы России.

 

Всё очевидней, что многопартийная парламентская демократия по западному образцу не только не прижилась в России, но грозит катастрофой. Местное и общественное самоуправление отсутствует, то есть до сих пор нет жизненной школы кадров общественных и политических деятелей. Суды, бюрократия и силовики коррумпированы, начавшиеся посадки (сами по себе важные) могут обратиться паллиативами без органичных общественных и государственных институтов.  Президентский режим держится на харизме Владимира Путина. Это неустойчивое положение вопиет о необходимости новой стабильности – возвращения к формам традиционного государственного устройства России.

В переходном периоде основной задачей является культивирование православного мироощущения, формирующего нравственность общества и монархическое правосознание. Ибо секулярное мировоззрение и республиканское правосознание исключают возрождение монархии.